Цикл пьес по роману Сергея Мавроди «Сын Люцифера»
Люцифер беседует со Своим Сыном и показывает Ему театрализованное представление о человеческих пороках на сцене драматического театра. Спектакль об обычных людях в необычных ситуациях…
Четыре ситуации: «Признание», «Миф», «Крысы» и «Выбор» разыгрываются одним спектаклем ( без антракта ).
***
В стороне от центра сцены два кресла (по направлению к центру сцены). Люцифер и Его Сын выходят и усаживаются в кресла. Если размеры сцены не позволяют, то в полностью свободный первый ряд.
Сын Люцифера: Можно ли построить счастье на лжи?
Люцифер: Нет. Но и на правде – тоже нет. Счастье вообще нельзя построить.
Сын Люцифера: Так как же следует поступать?
Люцифер: Как хочешь. Будь только готов отвечать потом за свои поступки.
ОТКРЫВАЕТСЯ ЗАНАВЕС
СИТУАЦИЯ ПЕРВАЯ / ПРИЗНАНИЕ
ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА
Василий Полищук (П), мужчина, лет 35-40, бизнесмен.
Ирина, его жена (Ж), женщина, лет 30.
ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ
Место действия: комната (стол, кресла и пр.)
П: Ты понимаешь, что это значит?! (свирепо смотрит на перепуганную жену). Я тебе русским языком объясняю: дело завели! Уголовное. Значит, будут сейчас весь банк трясти, всех клиентов проверять. Чего тут непонятного-то? Поэтому я тебя и спрашиваю: откуда ты его знаешь? Как ты с ним вообще познакомилась?! Мне нужно все подробности знать, чтобы решить, что в этой ситуации делать! Потому что его сейчас спросят, и он всё расскажет, во всех подробностях. Выйдут на тебя, а через тебя – на меня! Это что, неясно? (переводит дыхание)
Жена молчит. Она совершенно растеряна.
П: Ну? Так что он может рассказать?
Ж: Ничего! Он вообще ничего не знает!
П: Как ты ему деньги переводила?
Ж: Просто наличными передала в кабинете.
П: И он что, вот просто так взял, и всё?
Ж: Да. И дал мне листочек с номером моего счёта.
П: Он знает, кто ты? Что ты моя жена?
Ж: Да… (с убитым видом)
П: А чего ж ты говоришь, что он ничего не знает? (пытаясь успокоиться)
П: Дура-баба! Зачем ты ему вообще это сказала?
Ж: Это не я!
П: А кто? (смотрит на жену в упор)
Жена забегала глазами.
П: Слушай, Ир! (спокойным голосом) Ты вообще отдаёшь себе отчёт в происходящем?
Жена кивает головой.
П: Чем это для нас может кончиться? Я должен знать всё! Всё! Кто ему сказал?
Ж: Тот… человек… который меня с ним познакомил. (опускает глаза)
П: Что это за человек?
Ж: Один мой знакомый…
П: Какой ещё знакомый? (настороженно)
Ж: Ну, помнишь… я тебе говорила… Я с ним в «Арлекино» случайно познакомилась…
П: Так ты же, вроде, больше с ним не встречалась?
Жена молчит.
П: Так ты с ним трахалась, что ли?
Жена молчит.
П: Я тебя спрашиваю: ты с ним трахалась? (повышает голос) Это важно!
Ж: Да. (шепотом)
П: А с банкиром с этим?
Ж: Нет! Нет…
П: Точно?
Ж: Точно.
П: Не врёшь?
Ж: Нет. Не вру.
П: И что, у вас никаких отношений не было?
Ж: Нет. Он мне говорил комплименты, какая я красивая, но ничего не было.
П: Слушай, Ир. Если было чего-то, лучше скажи. Сейчас уже не до этих тайн. Потом будем разбираться! А сейчас надо решать, что делать.
Ж: Нет, не было ничего!
П: Поня-ятно… (бесцельно проходится по комнате, суетливо потирает руки, вид, как у мужчины, который неожиданно узнал, что у его жены есть любовник, все проблемы ушли на второй план)
Жена молча смотрит в пол.
П: И что, с этим своим любовником ты до сих пор встречаешься?
Ж: Нет. Мы уж месяца два, как расстались.
П: Да? А почему?
Ж: Я так не могла! (в голосе слышатся рыдания)
П: «Не могла»!.. (бормочет) «Не могла» она!
Ж: Ты меня бросишь теперь?
Пауза. Жена напряженно ждёт ответа.
П: Не знаю,.. (вяло и апатично) Нет, наверное…
Ж: Ты меня прощаешь? (с надеждой)
П: «Прощаешь»!.. (вздыхает) Давай уж, всё тогда рассказывай. Чего уж там! Чтобы всё сразу. Были у тебя ещё любовники?
Жена мнётся, не отводит глаз от мужа, решается…
П: Давай-давай! (с горечью) Рассказывай.
Ж: А ты меня простишь?
П: Прощу, прощу! Ну, чего там у тебя ещё было? Сколько? Десять?.. Двадцать?..
Ж: Нет, что ты! (возмущенно) Всего только двое.
П: И кто они?
Ж: Это не здесь. Заграницей. Когда я отдыхать на острова ездила.
П: Негры, что ли?
Ж: Ва-ась!.. (слегка манерно, успокаивается)
П: Белые всё-таки?
Ж: Ну, конечно! Наши. Там живущие.
П: На островах?
Ж: Да.
П: И чего у них там, бизнес свой?
Ж: Да нет. Просто работают. Один в ресторане… Другой тоже… там…
П: Понятно! (в сторону) Официанты какие-нибудь. Шушера мелкая, в общем. Да-а-а!..
Ж: Но ты мне обещал, Вась!
П: Что я тебе обещал?
П: Что простишь… Я же тебе обо всём честно рассказала! И давай вообще об этом никогда не будем говорить! Как будто этого не было никогда! Хорошо?
Ж: Хорошо. (вяло, лишь бы отвязаться, ему нужно время осмыслить ситуацию)
Жена уходит со сцены. Полищук прохаживается по комнате, садится в кресло… думает.
Голос «за кадром» читает стихотворение:
Сохранить – трудно.
Потерять – эка!..
Жизнь брюзжит нудно:
«Тоже мне, Мекка!
Бредни всё, сказки!
Распустил нюни.
Да раскрой глазки!
Подбери слюни.
Сколько их – было!
Сколько их – будет!
Не решай с пыла.
Будущее – рассудит.
Будущее – остудит.
Все эти твои… порывы.
Все эти твои… надрывы.
Может, и не осудит –
Просто вскроет нарывы.
И гной схлынет –
Похоти, страсти».
И кровь – стынет.
Но нет власти…
И нет воли.
Душа – тесто.
Одни «коли»,
Одни «вместо».
И стыд – жалит!!
И жжёт! До боли!!
И – «К ноге! Место!»
Но нет – воли.
И беда скалит
Клыки грозно
И рычит, сука.
И опять – поздно.
И опять – скука…
ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ
Жена заходит в комнату (из душа). На ней халат, голова обёрнута полотенцем. Глаза блестят.
Ж: Знаешь, Вась, ты у меня такой!.. Я тебя теперь ещё больше уважаю!
П: За что? (хмуро косится на жену)
Ж: За то, что ты нашёл в себе силы меня простить! У моей подруги…
П: (перебивает) Слушай, у тебя большого пакета нет? С ручками?
Ж: Есть… Вот… (достаёт и подаёт пакет) А зачем он тебе? (недоуменно, сбитая с толку)
П: Я ухожу. (начинает закидывать в пакет какие-то вещи)
Ж: Куда?
П: От тебя.
Ж: Как? (губы дрожат) Но ты же обещал!
П: Что я обещал?
Ж: Простить.
П: Да, обещал. (усмехается) Я думал, что смогу простить. Но оказывается, что нет. Не могу.
Ж: Как «не можешь»?!
П: Так. (пожимает плечами) Не могу, и всё.
Ж: Вот так вот, да?.. Какая же дура!.. Какая же я дура была, что тебе поверила и призналась во всём! (глаза наполняются слезами, слышны истерические нотки)
П: Шлюха! (с отвращением) Шлюхой была, шлюхой и осталась! Порядочная женщина раскаивается в том, что она это совершила, а шлюха только в том, что она в этом призналась.
Полищук оглядывает последним взглядом комнату, берёт пакет и уходит. Жена садится в кресло, берётся за голову руками…
ЗАНАВЕС
Сын Люцифера: Но не все же в таких ситуациях уходят? Некоторые же остаются!
Люцифер: (усмехаясь) Это их дело.
Люцифер: Люди живут в мире мифов и не задумываются о совершенно очевидных вещах.
ОТКРЫВАЕТСЯ ЗАНАВЕС
СИТУАЦИЯ ВТОРАЯ / МИФ
ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА
Тимофей Петрович Искулов (И), мужчина, лет 25.
Его собеседник (С), мужчина средних лет.
Соня, жена (Ж) Искулова, девушка, лет 25.
ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ
Место действия: парк, лавочка.
И: Интере-есно… (с удивлением смотрит на собеседника) Честно говоря, я как-то никогда над этим не задумывался…Так Вы считаете, что любви вообще нет? Что всё это красивая сказка?
С: Уважаемый Тимофей Петрович! Я вовсе не утверждаю, что любви нет. Я лишь указываю Вам на тот очевидный факт, что любовь – это вовсе не терминатор, неуязвимый и непобедимый. Это живой организм, за которым нужно постоянно ухаживать: кормить, убирать и пр. Как растение, которое нужно поливать, подкармливать удобрениями, подрезать… Иначе оно засохнет и погибнет.
Ну, или как прибор, имеющий свои параметры функционирования: температурные и прочие. Глупо ожидать, что Ваш телевизор будет так же хорошо работать и при абсолютном нуле или, наоборот, в мартеновском цехе. Скорее всего, он там просто перегреется. Его нельзя ронять, бить по нему молотком и т.д. и т.п. Всё это очевидно.
Так же точно и любовь.
И: Что Вы имеете в виду? (нахмурился) Я что-то не совсем улавливаю Вашу мысль…
С: Я имею в виду, Тимофей Петрович, что Ваша любовь, Ваш брак, как и Ваш телевизор, могут существовать, нормально функционировать только при вполне определенных условиях, при соблюдении правил безопасности. Если эти условия нарушаются, а правила не соблюдаются, могут начаться – и неизбежно начнутся! – сбои.
И: Я все-таки чего-то не догоняю. (криво усмехается) Какие еще «условия», какие «правила»?! Вы что, хотите сказать, если что-то изменится, мы друг друга разлюбим?
С: Ну, зачем так сразу?.. (мягко улыбается) Если нагрузки будут невелики – то вовсе нет. Если Вы перевезете свой телевизор на дачу, он и там будет прекрасно работать. Летом. Но вот переживет ли он зиму? Если дача неотапливаемая.
Я просто хочу сказать, что если нагрузки станут слишком значительны, превысят некий допустимый предел прочности, то Ваш брак, Ваши чувства рухнут. Любовь умрет.
И: Вы просто не понимаете! Мы любим друг друга! Мы созданы друг для друга! Она – одна-единственная в мире! Как Джульетта для Ромео. Как я ее могу разлюбить?
С: Дорогой Тимофей Петрович. (вздыхает) Всё, что Вы говорите, очень красиво, возвышенно, романтично и я уверен, что именно так Вы и думаете. И это делает Вам честь. Но подумайте вот о чем. Вот Вы говорите: одна-единственная. Сколько у Вас было на тот момент знакомых девушек? Ну, на момент, когда Вы влюбились в свою будущую жену?
И: Ну, не знаю… (морщится в недоумении) Ну,.. пять, кажется… Или нет, шесть.
С: Вот видите! Пять или шесть. Да пусть даже десять! И среди этих десяти, чисто случайно оказавшихся возле Вас, девушек, нашлась одна-единственная в целом свете! Вам не кажется это странным?
И: Я Вас не понимаю. (мрачнеет)
С: Чего тут непонятного-то, Тимофей Петрович? Это означает, что в среднем каждая десятая девушка Вам подходит. На роль одной-единственной. Только и всего.
Искулов что-то пытается сказать, волнуется.
С: Не волнуйтесь, не волнуйтесь! Это вполне нормально. Это у всех так. Каждый ведь в итоге находит себе пару. Хотя число знакомых противоположного пола у обычного человека не очень велико и в среднем не превышает десяти особей.
Природа очень мудро устроена. Ведь, если каждый действительно искал бы свою одну-единственную, то на это ушла бы у него вся жизнь. И человечество бы в конце концов просто вымерло.
Поэтому для каждого Ромео в мире существуют миллионы Джульетт. Не повезло с одной? – вот, пожалуйста, наготове другая. Еще лучше. Будьте счастливы! Плодитесь и размножайтесь!
И: То, что Вы говорите. (собирается с мыслями) И главное, возразить-то нечего!.. Это цинизм какой-то! Это все равно, что утверждать, что закат это всего лишь преломление солнечных лучей в атмосфере!
С: Я не циник, Тимофей Петрович! ( смеётся ) Я профессионал. Видите ли, я социолог по специальности. И мы в нашем институте как раз занимаемся всеми этими проблемами. Проблемами брака, семьи… Почему браки распадаются? Что это – случайность или закономерность? От чего это в большей степени зависит: от характеров, личностных, индивидуальных особенностей супругов или от условий, в которых они живут – материальных, бытовых, социальных и т.п. Ну, в общем, тут, много интересных вопросов возникает!.. Так что эта тема мне близка…
А что касается Вашего замечания насчет заката, Тимофей Петрович, то, если вы хотите его изучать, то именно так вам и придется его рассматривать. Просто, как обычный световой эффект. Иного пути нет. По крайней мере, наука его еще не придумала. А если это вам помешает потом им любоваться – это уж ваши проблемы! Препарирование трупов – дело неблагодарное, но ученым приходится заниматься и этим. У Джульетты ведь тоже находится внутри заполненный полупереваренной пищей желудок, кишечник со всем его содержимым и пр. и пр. Как и у всех. Так устроен мир. Что ж поделаешь!
И: Ну, и к каким же выводам вы там пришли, в этих своих институтах?
С: Знаете, Тимофей Петрович! (смотрит на часы) Я как раз сейчас еду на работу. Если хотите, можете присоединиться. Увидите много интересного.
ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ
Место действия: кабинет. Стол и стул. На столе компьютер. Ксерокс.
Выходят Искулов и его собеседник. Собеседник в белом халате. Подходят к столу.
С: В общем, так!.. Это наша базовая рабочая программа «Семья». Плод многолетней работы нашего института.
Оформлено все в виде компьютерной игры. По тому же принципу. Чтобы пользователю проще было разобраться. Все же в игры играют! Вы сейчас садитесь и погоняйте ее в разных вариантах. Я Вам ничего пояснять не буду, сами всё сообразите. Так быстрее будет.
Садитесь, садитесь!
Искулов неуверенно садится за стол.
С: Нажимайте F1 и запускайте.
И: F1?
С: Да, F1. (кивает) И вот еще что. Вон, видите, в меню: «Тонкая подстройка»? (показывает на экран) Ответьте на несколько вопросов о себе и о Вашей супруге. Чтобы подстроить базовые модели супругов под Ваши конкретные параметры. Тогда степень достоверности результатов существенно увеличится. Ладно, сидите, работайте пока, а я отойду ненадолго. У меня тут еще других дел много. (уходит)
И: Подождите, подождите!
С: Да? (оборачивается)
И: А какая она?.. Степень достоверности?
С: Достаточно высокая. 95%. Ситуации же у всех классические… У всех всегда одно и то же. (уходит)
Искулов несколько секунд осматривает компьютер.
И: Так! Чего он там говорил? «F1?» (нажимает кнопку)
Искулов нажимает какие-то кнопки, смотрит на экран… то откидывается на спинку стула, то приближается и в упор смотрит в экран… хватается за голову… смотрит в потолок… Короче говоря, актёру нужно играть удивление, изумление, ошеломление, замешательство… из-за того, что он видит на экране.
Голос за кадром в это время читает стихотворение:
Вот интересно: жил я, жил…
Как все вокруг.
Не так уж, чтобы «не тужил»,
Но всё же друг
Считал, что – друг.
А враг есть враг.
Жена –
Жена,
Вина –
Вина.
А всё не так!
Как позже выяснилось вдруг.
И мир – иной.
Короче, вышел я – дурак.
Хоть вой, хоть ной!
ДЕЙСТВИЕ ТРЕТЬЕ
В кабинет заходит собеседник Искулова. Что-то нажимает на ксероксе, ксерокс начинает печатать.
С: Ну как, Тимофей Петрович, наигрались?
И: (подавлено) Да. Неужели это правда? (медленно поднимает глаза на собеседника)
С: Что именно, Тимофей Петрович?
И: Ну, что она… могла бы… В определенной ситуации… И с тем,.. и с другим… Обманывать меня… Лгать…
С: Скажите, Тимофей Петрович, Вы бы согласились, чтобы Ваша жена и Ваш лучший друг пожили вдвоем недельку на необитаемом острове?
И: Нет. (с трудом выдавливает из себя) Нет…
С: Ну, вот видите! (весело смеётся) Так чему же Вы удивляетесь? Конечно, в определенных ситуациях… Так, что это у нас? (берёт листы и бегло смотрит компьютерную распечатку) А,.. понятно… В определенных ситуациях всё возможно… Не надо эти ситуации создавать. Не надо провоцировать. Написано же в Библии: не искушай. Ну, и не искушай!
И: Так что, верность, любовь – это всё миф? (подавлено) Просто случая для измены в реальной жизни иногда не представляется?
С: Почему миф? (просматривает компьютерную распечатку) Так… Так… Ясненько!.. (собирает и откладывает бумаги на стол) Жена тебе не изменяет? Не изменяет. Всё! Радуйся. А вопрос: что было бы, если бы?.. – некорректен. В жизни нет сослагательного наклонения. И не стоит пытаться это выяснить. Как не стоит пытаться выяснить, что будет с телевизором, если его уронить. Ничего хорошего с ним не будет. Обращайтесь с ним аккуратно, соблюдайте правила пользования – и всё будет нормально. Не оставляйте жену с другом на необитаемом острове.
И: И она будет нормально функционировать! (с горечью) Как телевизор.
С: Как телевизор. Принцип тот же. Рабочие параметры системы. Будь то семья или бытовая техника. Принципиальной разницы нет. Подход одинаковый. И то и другое – просто система. Объект изучения и исследования.
И: Н-да… (машинально гладит клавиатуру) Любовь-морковь… Каждый десятый, значит?.. Н-н-да!..
С: Да Вы не переживайте так, Тимофей Петрович! (откровенно-насмешливо) Это же у всех так. Не только у Вас. Нет идеальных партнеров. Все взаимозаменяемы. Закон природы-с.
Уходят со сцены прощаясь друг с другом.
ДЕЙСТВИЕ ЧЕТВЁРТОЕ
Место действия: комната, кресло, стол, вешалка. Искулов сидит в кресле. Выходит жена, снимает плащ, вешает на вешалку.
Ж: (возбужденно) Представляешь! (подходит к Искулову) Оказывается, «За цыганской звездой» слова не Михалков написал!
И: (рассеяно) А кто же?
Ж: Киплинг! Мне Вера сказала. (достаёт из сумочки книгу и кладёт на стол) Я ради интереса книгу даже специально взяла, посмотрела – точно! И «В солнечной Бразилии» – тоже Киплинг. С ума сойти! … Я на кухню, ужин готовить. (уходит)
Искулов открывает томик Киплинга, автоматически пробегается глазами по строкам. Вздрагивает и читает вслух:
Я не знал никого, кто б сравнился с ним,
Ни в пехоте, ни в конных полках.
И уж раз таким он был, то и, стало быть, погиб,
Ведь иначе лучшим никак.А кобыла его ржала день и ночь,
Всполошила наш весь бивак,
И не стала брать овса, всё, живая тварь, ждала,
Ведь иначе твари никак.А девчонка его сержанта нашла,
Хоть прошло-то всего пустяк,
И поймала на крючок, окрутилась в церкви с ним,
Ведь девчонке иначе никак.
Захлопывает книгу. Секунд десять неподвижно стоит, постукивая по ней пальцами.
И: Ладно. (со вздохом кладёт книгу на стол) Будем надеяться, что до этого дело не дойдет. Тем более, что я далеко не лучший из лучших. Да и кобылы у меня нет. Так что жалеть обо мне будет некому. Только жена. А ей «иначе нельзя никак». Закон природы-с.
ЗАНАВЕС
Сын Люцифера: Получается, животные лучше людей? Они не бросают и не предают?
Люцифер (смеётся): Ну, они же ведь глупые, животные!.. Просто люди умнее.
Люцифер: Иногда победа – это позор. Иногда лучше умереть, чем остаться в живых.
ОТКРЫВАЕТСЯ ЗАНАВЕС
СИТУАЦИЯ ТРЕТЬЯ / КРЫСЫ
Действующие лица:
Игорь, обычный мужчина лет тридцати.
Люцифер.
Голос «за кадром»(размышления Игоря).
На сцене: бар, у барной стойки стулья, напротив висит большой телевизор, по телевизору «идёт» телепередача типа «Последний герой». Игорь (И) сидит на стуле, на стойке стоит кружка пива, смотрит телепередачу. Люцифер (Л) встаёт со своего кресла, выходит на сцену и присаживается рядом. Игорь этого не видит, он увлечен телепередачей.
Л: Вам, я вижу, нравится эта передача?
Игорь с удивлением поворачивает голову. Оценивающе смотрит на Люцифера.
Голос героя «за кадром»(мысли героя): Странный какой-то чувак. Одет, как… Нет, дело даже не в одежде. Всё в целом. Манеры, речь… Переодетый граф, блин! Или маркиз. Непонятно, чего он вообще тут делает. В этом зачуханном баре. В этой дыре. … Да, приятель! Зря ты сюда забрёл. Это наш бар. Здесь чужих не любят. Особенно таких, как ты.
И (вслух): А чё!.. Нормально. Меня прикалывает.
Л: Прикалывает… … Простите, а как Вас зовут?..
И: (чуть помедлив): Ну, Игорь…
Голос героя «за кадром»: Вообще-то я не люблю, когда незнакомые люди задают мне такие вопросы. «Кто ты?.. Как зовут?..» Тебе-то что?! Ты мент, что ли?.. С какой, собственно, целью интересуешься? … Хотя… Ладно, делать по большому счёту нечего. Скучно… Можно немного и поболтать. Пока.
Л: Я, может быть, Вас отвлекаю?
Голос «за кадром»: Ну, точно граф! В натуре.
И: Да нет… (отхлёбывает пиво) А Вам что, не нравится? (показывает на экран)
Л: А Вы, Игорь, сами хотели бы поучаствовать в такой передаче?
Игорь «напрягся» и смотрит на собеседника.
Голос героя «за кадром»: Блин! Может, продюсер какой-нибудь? Типа, новых участников ищет? Для своего шоу? Говорят они так их и подбирают!.. На улицах, в барах… А чего? Чем чёрт не шутит!.. Это было бы круто!
И: Именно в этой? В «Последнем герое»?
Л: Знаете, Игорь! В старину у моряков была такая игра. Забава. В бочку бросают несколько голодных крыс. Крысы в этой ситуации ведут себя так. Они рассредоточиваются равномерно по окружности бочки, по периметру, на равном расстоянии друг от друга и замирают. Потом все вдруг бросаются как по команде на одну из своих товарок и пожирают её. Потом на следующую. И так до тех пор, пока не останется одна-единственная. Крыса-убийца. Крысоед. Если её потом выпустить на свободу, она будет пожирать своих собратьев. Охотиться за ними. Пока они сами её не убьют и не сожрут.
Так вот, Игорь, вопрос… (задумчиво смотрит на героя)
Голос героя «за кадром»: Странный какой-то взгляд. Пустой. Нечеловеческий. Как у выходца с того света. Не по себе аж как-то, мурашки по коже…
Л: Как Вы думаете, какую крысу пожирают в первую очередь?
И: Самую слабую, наверное, как обычно! (недоуменно пожимает плечами) А какую ещё?
Л: Да? (прищуривается) Крысы – твари смышлёные!.. Почти как люди…
И: Ну, и что? (снова пожимает плечами)
Л: Представьте себя на их месте…
Голос героя «за кадром»: «Крысой?» (угрожающе) Ты ничего не перепутал, дядя?! … Ладно… Может, всё-таки продюсер?..
Л: Вы – один из них. Не самый сильный, но и не самый слабый. Средний. Как Вам разумнее всего действовать? Оптимальная стратегия?.. Если начать со слабых, то результат заранее предсказуем. Останется в итоге самая сильная крыса. Вон она сидит! Один на один против неё шансов у Вас нет. Поэтому разумнее расправиться с ней сейчас, пока вас ещё много. А потом уже начать разбираться между собой. То есть вначале надо набрасываться на лучших. На самых сильных. Уничтожать их. Только тогда у Вас есть надежда, что именно Вы и останетесь. Что Вы победите.
И: А причём здесь «Последний герой»?..
В этот момент артисту нужно сыграть немую сцену из которой видно: он внезапно понимает о чем идёт речь, медленно поворачивает голову в сторону экрана, у него шок, удивление…
Люцифер, немного погодя, спокойно встаёт, отходит и садится в своё кресло. Герой этого не замечает, он изумлен, ошеломлен… тем, что видит на экране.
На экране меняется привычная картинка телепередачи, качество изображения становится ярче, звук громче… нужно, короче говоря, создать эффект… вмешательства в телесеть. Спецэффекты, помехи… Начинается перебивка кадров (заранее приготовленный видеоряд): крысы, кровь — телепередача — крысы — телепередача — крысы…
Ведущий телепередачи: Итак, кто нас покидает сегодня?
Участники игры: Валерий… Валерий… Валерий…
Перебивка кадра. Большая сильная крыса. Крысы помельче смотрят на неё… и бросаются на неё разом как по команде. Драка. Кровь. Секунды!.. И всё кончено. Убита.
Кадр меняется. Телепередача. Участники: Леонид!.. Леонид!..
Перебивка кадра. Следующий самец, чуть поменьше. Мгновенье – и он разделяет участь своего предшественника. Визжащий клубок. Мешанина серых тел. Кровь и обрывки шерсти.
Телепередача: Маша!.. Вера!.. Андрей!.. Ира!..
Крысы: Кровь!.. Кровь!!.. Оскаленные морды… Рвущие плоть зубы… Кровь, кровь, кровь!..
На экране одна небольшая крыса. Серая, средняя, неприметная…
Телепередача. Ведущий: Ита-а-ак!.. Мы объявля-я-яем… победителя нашего шоу!!.. Последним героем становится!.. (на экране средний, ничем непримечательный типаж)
Игорь вздрагивает. Поворачивает голову. Видит, что никого рядом нет. Смотрит на пустой стул, он в шоке. В телевизоре видно… последний эффект… помехи… и он продолжает работать в прежнем режиме. Идёт телепрограмма.
ЗАНАВЕС
Сын Люцифера: Я не хотел бы такой победы…
Люцифер: Других не бывает.
Сын Люцифера: Кто хуже: трус или предатель?
Люцифер (смеётся): Оба хуже.
ОТКРЫВАЕТСЯ ЗАНАВЕС
СИТУАЦИЯ ЧЕТВЁРТАЯ / ВЫБОР
ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА
Иван Данилович Годышев (Г), мужчина, лет 30-35.
Лидия Викторовна, жена (Ж) Годышева, женщина, лет 30-35.
Люцифер.
МЕСТО ДЕЙСТВИЯ: комната (вешалка, кровать, стол, стулья, шкаф и пр.)
Заходит Годышев. Нервничает. Снимает куртку и небрежно бросает на вешалку.
Г: Это, называется, сходил за хлебушком! (злобно) Блин, в кои-то веки решил!.. Прогулялся! И откуда только эти психи берутся? И ведь не к кому-нибудь он подошел, а именно ко мне! Твою мать!! Чем это я ему так, интересно, приглянулся? Рожа у меня, что ль, такая? Располагающая к дружескому общению? Козёл, блин! Может, пьяный? Да нет, трезвый вроде… Да и не пахло от него. Я бы почувствовал… Хотя, может, обдолбанный или обкуренный. Под дозой. Наркоша какой-нибудь. Да нет, на нарка вроде тоже не похож… (с сожалением) Что я, нарков не видел? Он… он… (чешет затылок) Странный он какой-то… Хрен его знает. Что-то в нем не то… Глаза, что ли?.. Смотрит на тебя – не по себе становится… Тьфу, твою мать! Да ладно, чего я об этом думаю!? Голову себе забиваю. Нашел о чем думать! Мало ли мудаков на свете! Пророк, блин! Нострадамус долбаный! (пытается передразнить) «Дело Ваше, Иван Данилович, но советую отнестись к моим словам серьезно. А то, как бы не пришлось потом локти кусать». Да пошел он!!..
Садится в кресло. Берёт газету, некоторое время читает. Затем небрежно отбрасывает газету в сторону.
Г: Да что я, тоже рехнулся, что ли, в конце-то концов! Заразился от этого психа?
Сильно психует. Встаёт и ходит взад-перёд по комнате.
Заходит жена. Спокойно снимает верхнюю одежду, вешает на вешалку. Проходит в комнату. Что-то достаёт из сумки, раскладывает на стол…
Годышев волнуется, по нему видно, что он не решается, наконец начинает неуверенно говорить.
Г: Слушай, Лид!.. ( улыбается принужденно ) Тут такое дело… ( волнуется, не знает с чего начать )
Жена замирает и вопросительно смотрит на мужа.
Ж: Ну чего, чего?!..
Г: Да… Тут такое дело…
Ж: Это я уже слышала! ( язвительно ) Дальше-то что? Язык, что ль, проглотил?
Г (решительно): В общем, так! Иду я сегодня в булочную, и вдруг подходит ко мне мужик…
Ж: Что-о!?.. ( в недоумении, ожидая чего-то, совсем другого )
Г: Ты не перебивай меня, а слушай! У меня нервы и так на пределе.
Ж: А ты на меня не ори! Тоже мне, командир нашелся! Вообще уже нормально говорить не можешь. Чуть что – сразу орать!
Г: Да!.. (пытается успокоится) Подожди, Лид! ( примирительно ) Подожди… Потом поругаемся…
Ж: Я с тобой вообще не ругаюсь!
Годышев на секунду крепко сжимает губы, но находит в себе силы взять себя в руки и спокойно продолжает.
Г: Выслушай меня. Ну, я тебя прошу! Выслушай! Тем более, что речь о детях наших идет.
Жена мгновенно осекается и настороженно смотрит на мужа.
Ж: О детях? А что случилось? ( недоверчиво )
Г: Ну, вот я пытаюсь тебе рассказать, а ты меня не слушаешь!
Ж: Дети – это серьезно! Причем тут дети? ВЕДЬ ОНИ В ДЕРЕВНЕ У БАБУШКИ. Зачем ты вообще о них упомянул!? Ну, говори!?..
Г: Так вот, я и говорю!.. ( собирается мыслями ) Подходит ко мне сегодня на улице незнакомый мужик и говорит:
Здравствуйте, Иван Данилович! Ну, я, естественно, тоже ему говорю: здравствуйте, что, мол, надо?! А он меня спрашивает: у Вас ведь двое детей, мальчик и девочка?.. Коля и Вера, кажется? Ну, я, конечно, обалдел сначала, откуда он это знает? И меня как зовут, и про детей? А потом думаю: может, из школы или из садика? Или из ЖЭКа? Ну да, говорю, и дальше чего? Чего, мол, надо-то? А дальше, говорит, у вас ЗАВТРА умрет один из них!
Жена охает и грузно садится на стул.
Г: Да чушь всё это! ( пытается успокоить жену ) Обычный псих! Я вообще тебе не собирался рассказывать.
Жена смотрит на него широко открытыми глазами.
Ж: Ну, дальше-то чего!!?? ( взрывается ) Чего ты молчишь, как пень?! Что он тебе еще сказал?! Говори толком!!
Г: Я и говорю…
Ж ( кричит ): Ничего ты не говоришь!!! Ему сказали, что детей у него убьют, а он тут сидит, дурака валяет! Вместо того, чтобы в милицию бежать звонить!!..
Г: Никто мне не говорил, что детей у меня убьют. ( ошеломленно ) Что за бред! Откуда ты это взяла?!
Ж: Как «откуда»?! ( вскакивает со стула ) Ты же сам только что сказал! Что их ЗАВТРА убьют!
Г: Не «убьют»! Ты меня слушаешь, что я говорю? Я сказал: умрут. Умрут! Мужик мне этот сказал, что они умрут. Точнее, не они, а один из них! (суеверно сплёвывает три раза через плечо ) Ну, этот мужик, как я понял, что-то типа колдуна.
Ж: Колдуна? ( растерянно ) Так он что, кого-то из наших детей заколдовал?
Г: Да не знаю я ничего!! ( срывается, в раздражении кричит ) Невозможно с этими бабами разговаривать! Не разговор, а сплошная бестолковщина какая-то! Подошел ко мне мужик и сказал: один из ваших детей ЗАВТРА умрет! Какой именно – сами выберите. Вместе с Вашей супругой.
Имя-отчество твое он, кстати, тоже знает!
Жена замирает и прижимает руки к груди.
Г: Да! Ну вот, собственно, и всё. Да, выбрать надо сегодня до 12-ти ночи.
Ж: Как это «выбрать»?
Г: Ну, я тоже спросил. Написать, дескать, или просто имя вслух произнести? Он сказал: не важно! Не надо ничего писать и говорить. Достаточно подумать. Я, мол, у вас в душе прочитаю. Кем из них вы решите пожертвовать.
Ж: Господи Иисусе! ( в ужасе ) Какой кошмар! И потом что?
Г: А что «потом»?.. ( мнётся в нерешительности ) Потом я его послал…
Ж: Куда послал? ( непонимающе )
Г: Куда-куда!.. Раскудахталась!.. На кудыкину гору! На три буквы – вот куда!
Ж ( кричит ): Ты что, дурак!!!??? Его в милицию надо было тащить!!! В милицию!! Немедленно!! Идиот! Послал он его, видите ли! Да тебя самого давно уже надо бы на три буквы послать! А я, дура, всё с тобой мудохаюсь!..
Г ( опешил ): Ого! Я еще ни разу не слышал, чтобы ты так выражалась.
Ж: Всё чего-то жду! Все эти годы! А чего от тебя, от козла, ждать!? Ни денег, ни… У других мужья хоть мужики нормальные. А этот, прости Господи! «Настроения нет!.. Голова болит!..» Как баба. Только что месячных не хватает. Импотент несчастный!
Г: Молчи, дура!!! ( в ярости ) Разоралась тут!! На себя посмотри! Ни рожи, ни кожи. По квартире как какая-то чувындра ходишь! Вся растрепанная, непричесанная… Волосы сальные… «Настроения у меня на нее нет»!.. Да на тебя не то, что настроения, на тебя и смотреть-то тошно!! На тебя и после литра настроение не появится! Разве что глаза завязать! А еще лучше вообще в скафандре. Чтобы до тебя, страхолюдины, не касаться. Ждет она, видите ли, чего-то! Да чего ты можешь ждать, овца?! Кому ты нужна?! Дурища полосатая! Курица говорящая.
Внезапно осекается и мгновенно успокаивается.
Жена садится на стул и начинает рыдать.
Г: Ладно, Лид, подожди. ( примирительно )
Подходит к жене и ласково начинает гладить жену по голове. Жена рыдает ешё громче.
Г: Ладно, ладно, успокойся. Чего уж там! Наругаемся еще. Чего в горячке не скажешь! Дело житейское. Ты же знаешь, что я тебя все равно люблю.
Жена не отрывая рук от лица отрицательно качает головой.
Г: Ну, люблю, люблю! И вообще, муж и жена – одна сатана. Чего друг на друга обижаться. Не о том сейчас речь. Давай лучше подумаем, чего дальше делать. В этой ситуации, я имею в виду! С детьми!
Жена постепенно успокаивается, всхлипывает.
Г: Знаешь, меня как-то всё это беспокоит. Хотя не верю я ни в какое колдовство, а всё же… Черт его знает! Лучше, как говорится, перебдеть… А? Ты сама-то что думаешь?..
Ж: Чего я думаю!.. ( всхлипывает ) В милицию его надо было сдать! Вот что я думаю! Тогда бы всё мы и узнали!
Г: Ну, чего теперь об этом говорить? ( тоскливо вздохает ) Я и сам в глубине души корю себя за нерасторопность и несообразительность. Конечно, нельзя его было просто так отпускать! Эх, блин, ёлы-палы! Мать моя женщина! Хорошая, мысля… Тьфу ты! Не сообразил сразу! Как-то всё неожиданно произошло. Ладно, чего теперь! Давай лучше думать, чего теперь делать.
Жена молчит.
Г: Ну, будем мы?.. ( выдавливает из себя ) Надо же, чтоб мы оба… Лид, ты сама-то будешь?.. «выбирать» Просто язык не поворачивается. Выбирать, кому из детей умереть! Бог ты мой! Да такое и в страшном сне не привидится! Кощунство какое-то! Что-то противоестественное. Может, мне всё это, и правда, снится? И я сейчас проснусь? Но ведь это не сон никакой! Отнюдь! Это самая, что ни на есть, наиреальнейшая реальность. И время в ней, в этой реальности, между прочим, уже почти десять вечера!
Ж ( спокойно ): А если мы разных выберем?
Г: Не знаю… ( неуверенно, пряча глаза )
Ж ( спокойно ): Так ты даже не спросил?
Годышев виновато качает головой.
Ж: А если мы никого не выберем?
Годышев растерянно пожимает плечами.
Г: Как мы можем не выбрать? Он же сказал, что в душе прочтет. А раз знаешь, то выберешь теперь кого-нибудь обязательно. Пусть даже и сам себе в этом не признаешься.
Ж: Так зачем ты мне вообще тогда об этом сказал!? ( гневно )
Г: Да откуда я знаю!.. ( с тоской ) Он мне сказал сказать – я и сказал. А про то, что выберешь кого-нибудь обязательно, я и сам только сейчас догадался!
Жена некоторое время смотрит на него, встаёт и, не говоря ни слова, неторопливо подходит к дверям. Начинает одеваться.
Г: Ты куда, Лида?
Ж: На улицу, воздухом подышу.
Г: Так что делать-то будем?.. А, Лид?..
Ж ( хладнокровно ): Что тут можно сделать? Раз от нас не зависит. Пусть читает.
Г: Кто читает?
Ж: ОН! ( поворачивается и с мёртвой, застывшей улыбкой смотрит Годышеву прямо в глаза ) Колдун!.. Дьявол!.. Кто он там? В душе пусть читает. В сердце!
Жена уходит. Годышев некоторое время ходит по комнате. Достаёт бутылку водки. Наливает в стакан и залпом выпивает.
Г: «А если мы разных выберем?» Так буднично она задала этот вопрос! Как будто о какой-то чепухе ничего не значащей речь шла. Да и слово «выберем» она произнесла без малейшей запинки и затруднения. Совершенно легко и свободно. Просто.
Наливает еще водку в стакан. Выпивает залпом.
Г: Будто не о детях речь идет, а о телевизорах каких-нибудь! «Какой выберем?» Такой я ее еще никогда не видел. Точно, блин, говорят, что бабы совершенно несентиментальны!
Такое ощущение, будто эта обычная, заурядная в общем-то женщина, с которой я прожил бок о бок все эти годы и которую знаю, казалось, как облупленную, вдоль и поперек, как самого себя, со всеми ее капризами и прибамбасами; со всеми бабскими глупостями, слабостями и болячками; со всеми, можно сказать, потрохами – так вот, как будто она превращается сейчас прямо у него на глазах во что-то иное. Чужое. В какое-то иное существо.
Наливает еще водку в стакан. Выпивает. Язык начинает заплетаться.
Г: Нет! Всё не то! Ничего не понимаю! Страшно становится, не по себе. Я бы так уж точно не смог! Да какое там!.. Даже близко!..
Нет, а её как ни в чём не бывало: «В душе пусть читает. В сердце!»
Как будто я ее теряю. Как будто мы прямо на глазах чужими людьми становимся. Даже хуже того! Как будто она вдруг стала лучше, умнее, мудрее, а я так и остался обычным жалким пьяницей.
Наливает еще водку. Выпивает. Засыпает прямо за столом.
Заходит жена. Смотрит на спящего мужа. Совершенно спокойна. Начинает аккуратно перетаскивать пьяного мужа из-за стола на кровать. Годышев немного приходит в себя, смотрит на жену и начинает бубнить.
Г: Ну, и ну! ( в недоумении ) Чудеса, да и только! Мы же только собачились. Да что это с тобой такое!? Подменили тебя, что ли!
Жена спокойно и молча помогает мужу снять кофту, укладывает на кровать… укрывает одеялом.
Г ( из последних сил, язык заплетается): Вспомнилось, читал когда-то… высказывание какой-то женщины, кажется, возлюбленной адмирала Колчака, пошедшей потом за ним в тюрьму.
«Есть люди, которые, как струна, звучат, только будучи туго натянутыми».
Поразительно!
Н-да… Похоже, жена моя оказалась как раз из этой породы. В то время, как сам я… Н-да… Да пошло оно всё!!
Засыпает.
Жена начинает расстилать себе другую постель и раздеваться. Свет в зале медленно угасает. На какое-то время в зале становится совершенно темно.
Свет в зале загорается. ( утро ) Годышев постепенно просыпается. Садится на кровати, держится за голову, стонет. ( болит голова ) Постепенно приходит в себя. Смотрит на часы.
Г: Лида. Лид! Ну, что? Что делать-то будем?
Жена молчит.
Годышев подходит к жене. Смотрит на неё.
Г: Господи, что с тобой, Лида? ( трогает лоб ) У тебя жар!.. ( берёт руку жены, ищет пульс ) Что с тобой?
Трясёт жену. Она никак не реагирует. Глаза закрыты. У Годышева начинается истерика. Он не знает, что делать. Хватает телефон, пытается вызвать скорую…
Люцифер встаёт со своего кресла и идёт к кровати ( выходит на сцену ). Годышев теряет дар речи, в полном ошеломлении смотрит на Него.
Люцифер легонько отстраняет Годышева рукой и спокойно придвигает к кровати стул, небрежно на нем разваливается и, заложив ногу на ногу, неторопливо закуривает.
Люцифер: Лидия Викторовна! ( тихонько )
Жена открывает глаза. Приподнимается. Взгляд совершенно ясный.
Люцифер: Лидия Викторовна! Я и есть тот самый… человек, о котором Вам рассказывал Ваш муж. ( бросает взгляд на Годышева ) Но, видите ли, он Вам не всё рассказал.
Годышев шатаясь подходит к стене и, цепляясь за неё медленно сползает на пол.
Люцифер бросает на него небрежный взгляд и усмехается.
Люцифер: Дело в том… Дело в том, что выбор был не такой. Точнее, не совсем такой. Не обязательно ребёнок. Можно пожертвовать собой. Спасти детей, но умереть самому.
Лидия: Я уже это поняла.
Люцифер: Да, Вы молодец! ( одобрительно кивает ) Вы очень сильная женщина.
Лидия: Зачем Вы мне это рассказали? ( спокойно ) Вы же знаете, что это все равно ничего не изменит.
Люцифер: Да. ( бросает взгляд на Годышева ) Вы правы. Выбор сделан. Вами обоими. Но, тем не менее, Вы должны были это услышать. Знать наверняка. Это справедливо. Вы это заслужили.
Люцифер встаёт и уходит. ( направляется к своему креслу )
Лидия: С моими детьми ничего не случится? ( с улыбкой )
Люцифер: Нет. Ничего. С ними всё будет хорошо. Прощайте. ( поворачивается, чтоб уйти )
Лидия: Когда я умру?
Люцифер: Вы не умрёте. ( затягивается и бросает окурок под ноги Годышеву ) Завтра Вы выздоровеете.
Люцифер идёт обратно к своему креслу с садится в него.
Годышев ( встаёт и качаясь, не глядя на жену, уходит на выход через весь зал ): Почему?!.. Почему!?.. Почему она была так уверена? Что «это всё равно ничего не изменит»!? Что она хотела этим сказать!!?? Что!?.. Что!!??.. Что!!!??
Занавес медленно закрывается. Голос «за кадром» читает стихотворение:
Люцифер: С трусами и предателями нет смысла объясняться. Это пустая трата времени. Они не заслуживают объяснений.
Сын Люцифера: Предательство, ложь, трусость, измена… Всё тёмное, тёмное, тёмное… Мрак и холод. Есть ли в мире хоть что-нибудь светлое!? Тёплое?
Люцифер: Любовь! Любовь может растопить любой холод и осветить любой мрак.
Встают с кресел и уходят из зала. ( в поклонах не участвуют )
Открывается занавес, актёры выходят на поклон.