Сын Люцифера — День 143, Пирамида — 3 (часть IV-V)

ПИРАМИДА — 3. (часть IV-V)

IV.1

Ну и чего, нормальная квартира! − Паутов хотел уже было по привычке покачаться в кресле, как он это всегда последнее время делал, но здесь кресла не было. Обычный стул. Можно, конечно, сказать, чтобы кресло купили, да зачем? Какая разница? Стул,.. кресло… По хую! Внимание только лишнее привлекать. Затаскивать его.

Квартира была, в сущности, совсем даже неплохая. Чистенькая, кухня большая, евроремонт хозяева только что сделали… Хорошая, в общем, трёхкомнатная квартира. А чего ещё надо? Паутов был в этом смысле абсолютно непритязателен. Его бы и двухкомнатная вполне устроила. Да однокомнатная даже! Не всё ли равно? По хую!

---

Эпохальное заседание Думы показывали в прямом эфире. По всем каналам! Не всё, конечно. Только самое начало, ту его часть, собственно, которая непосредственно снятия неприкосновенности с депутата Сергея Паутова касалась.

Сам депутат Сергей Паутов, сидя на диване с чашкой кофе в руке на конспиративной квартире, с кривой усмешкой наблюдал, как пьяный, по обыкновению, глава Мандатной комиссии экс-космонавт Сегастьянов, чуть пошатываясь, взбирается неуверенно на думскую трибуну.

− По имеющимся в распоряжении Мандатной комиссии данным, − Сегастьянов потряс какой-то смятой бумажкой, − Паутов, и став депутатом, не прекратил заниматься коммерческой деятельностью. Что является прямым нарушением закона…

(Это ещё что за хуйня? Причём здесь?.. И какие у тебя, у алканавта, на хуй, «данные»?! Чем это ты там трясёшь? Что это за клочок? В туалете, что ль, прихватил, по ходу? По пути на заседание?)

…Поэтому Мандатная комиссия ходатайствует перед Думой о снятии с Сергея Паутова не просто неприкосновенности, а вообще о лишении его статуса депутата…

(Да что за бред? − Паутов от изумления даже кофе своим поперхнулся и закашлялся. − Они права не имеют! Не они же меня выбирали!)

…Да, ситуация с депутатом Паутовым неоднозначная, − космонавт Сегастьянов остановился и, двигая тощей шеей, с трудом ослабил узел галстука. Видно было невооружённым глазом, что ему очень худо. − Мандатная комиссия каждый день получает письма от избирателей как за него, так и против. Но если «за» писем приходит вот столечко, − Сегастьянов опустил низко правую руку и показал всей стране двумя пальцами, «сколечко» именно писем за депутата Паутова приходит каждый день в возглавляемую им Мандатную комиссию Государственной Думы Российской Федерации. Судя по тонюсенькой совсем щёлочке, таковых было вовсе даже и немного. − «Против» же приходит во-от сколько!.. − он вскинул руку в характерном жесте голосующего на обочине и раздвинул большой и указательный пальцы так широко, как только мог. Словно налить ему «во-от сколько!» просил. − Как видите, баланс ясен! − с этими словами председатель Мандатной комиссии покинул торопливо трибуну и почти бегом, покачиваясь слегка из стороны в сторону, устремился куда-то вверх по лестнице. То ли его тошнило, то ли трубы горели у бывшего космонавта уже так, что сил никаких просто не было терпеть.

− Итак, ставлю на голосование, − спокойно и как ни чём ни бывало наклонился к микрофону спикер Госдумы. Короткая пауза, затем на табло загорелись цифры. − Четыреста два «за», десять «против», пятьдесят три воздержались. Сергей Паутов лишён статуса депутата.

Паутов залпом допил кофе и пошёл на кухню мыть чашку. Когда он вернулся, по телевизору уже шёл вовсю репортаж от его центрального офиса. Взволнованная и что-то быстро и возбуждённо вещающая в микрофон корреспондентка, люди, люди…

Вот любопытно, − подумал вдруг Паутов, глядя на все эти бесконечные беснующиеся толпы. − Загнать сейчас сюда миллиардов двадцать-тридцать баксов и начать всем выплаты. По максимальным ценам и без всяких ограничений! Технически это сделать совсем несложно. И что тогда?..

Что тогда!.. Ясно, что тогда, − тут же с ухмылкой ответил он сам себе. − Миллиарды по уголовному делу сразу арестуют и растащат немедленно, а меня в тюрьме придушат. Благо, я теперь знаю, как это всё у нас легко и просто. Национальные герои никому не нужны! А вкладчики уже не те. На Кремль за меня они не попрут, − он длинно зевнул. Чего-то на новом месте плохо пока спалось. С непривычки, наверное. О-хо-хо-о!..

Сколько я депутатских запросов слал по поводу семнадцати КАМАЗов этих несчастных с деньгами, а хули толку? Отписки одни. «Разбираемся!» Вот где они сейчас, эти КАМАЗы? В пизде! Там же и миллиарды все будут.

Короче! Уродов, что ль, этих ещё кормить? Чтоб они по паре новых вилл себе за мой счёт отгрохали? Хуй им в жопу! Перебьются!

Он поглядел ещё некоторое время на экран, затем опять зевнул и равнодушно щёлкнул пультом. Всё это было уже неинтересно. Всё это было прошлое.

---

Прошло три недели.

Паутов был объявлен в международный розыск. Собственно, объявлен он был уже на следующий же день после снятия неприкосновенности. (Лишения депутатства, точнее.) А может, даже и в тот же самый. Он уже не помнил. Да какая разница! Мрази, они и есть мрази. Конченые. Пидорасы!

О снятии и о розыске со злорадством трубили на всех каналах целую неделю. Беспрерывно практически. Паутов, лёжа на диване, смотрел бесчисленные интервью депутатов («Да!.. Давно пора было!.. Я вообще удивляюсь, как в стенах Государственной Думы мы так долго терпели!..») и лениво припоминал: «А, этот!.. Да, помню, был, кажется, такой… Этот?.. Ко мне приезжал даже два раза, мудозвон. С тёщей всё со своей носился. Как с писаной торбой… Ба-а!.. ещё один старый знакомец!.. Да-да, терпели вы все! Как же так долго-то, в натуре? А потому что не всем тогда ещё выплатили вам, гондонам, вот поэтому. Всё-таки надо было вас всех кинуть! Через хуй! Сейчас бы боялись меня ругать. А вдруг?!»

Искать его активно тоже начали чуть ли не в тот же самый день. И домой уже наведывались с обыском, и в центральный офис.

Ну, открыл им домовой Коля, поглазели они на кошек-рыбок-попугая, послушали печальное кваканье лягушки, которая привыкла наконец к новому аквариуму и квакала теперь постоянно, повыдвигали пустые ящики письменного стола (компьютера в кабинете уже не было), поинтересовались у Коли, а он что здесь делает («За квартирой присматриваю и животных кормлю»), да и ушли, несолоно хлебавши, под гневные вопли Малыша. Это Зверев потом Паутову рассказывал, со слов Коли, когда обед привозил…

(Обед Паутову танкисты привозили два раза в неделю, в судках, как адвокаты в тюрьму в своё время. Так что всё уже было отработано. Готовил − Коля, как и тогда, для тюрьмы. На старой квартире Паутова. Или дома у себя. Как получится.)

…В офисе тоже вели себя достаточно корректно. Ничего не тронули, даже деньги все в целости и сохранности оставили. (Хотя там денег-то!.. Кот наплакал. Так, для понта, для блезира, видимость одна. И всё в мелких купюрах к тому же.) Их интересовал только Паутов. «А где сейчас Сергей Кондратьевич?» − «А мы откуда знаем? Он нам не докладывается».

Вообще пока всё шло относительно нормально. (Тьфу-тьфу-тьфу!) Жёсткого варианта не последовало. Жёсткий − это хватать танкистов и пытать. «Где ваш шеф???!!!» Да в том же РУОПе, например! Или на Петрах. Нет, такого пока ещё не было. (И слава богу!) Конечно, и подобное развитие событий Паутовым предусматривалось, чего уж там, но… Ну, их на фиг! Такие страсти. Мордасти. Лучше бы без них всё-таки. Их пока и не было.

Пока ставили лишь наружку за Зверевым, за замом за его да ещё за несколькими танкистами, но это всё ни Паутова, ни самих танкистов не волновало нисколечко. Это всё было бесполезно. Коллег своих бывших танкисты сразу же вычисляли, с лёта! (Ещё бы! Зря они, что ль, хлеб свой в КГБ родимом по двадцать-тридцать лет-то ели?) После чего ложились просто на дно, вот и всё. Пережидали, пока наружку снимут. Тем более, что все нюансы этого дела, всю его кухню они прекрасно знали. Изнутри. Наряд выписывается на трое суток. Через трое суток проверяешься: продлили? хорошо, подождём ещё! Ну, и т.д.

Собственно говоря, найти Паутова реально было чрезвычайно сложно. А как? Все обычные методы не помогали. Даже если и район каким-то образом примерно определишь, дальше-то что?..

(Тем более, что район-то был свой, родной. Конспиративная квартира находилась буквально в двух шагах от дома Паутова. На соседней улице. Место это было выбрано не случайно отнюдь, а по вполне здравым и разумным соображениям. Голая логика! Во-первых, все ходы и выходы известны и изучены уже как свои пять пальцев, а во-вторых, местное отделение давно прикормлено. Свистнут сразу, если что. Да и, кроме того, кто в соседнем доме искать-то будет? Это уж сверхдерзость просто, там скрываться! Ну, в общем, как Зверев с самого начала и говорил.)

…Наружку поставишь? Паутовские танкисты её сразу же заметят и просто затаятся на время. Исчезнут тут же, вот и всё! А сколько ты можешь наружку держать? Не до бесконечности же? Развлечение ведь это недешёвое. Да и чего держать-то? А может, его ещё и нету здесь? Это же просто подозрения, и не более того. Уверенности-то твёрдой нет… Скорей всего, он вообще давно за границей уже, Паутов этот! Внешность изменил и на островах где-нибудь на песочке на горячем жарится под ласковым тропическим солнышком да над нами посмеивается. Что он, дурак, что ли, здесь торчать? При его-то деньгах? Деньжищах! А может, и грохнули просто. Бандиты или свои же. Чтобы концы в воду. У него ж там воровали все. Да что хочешь может быть!

Словом, тут пока всё шло нормально.

На Острове?.. («На островах», блядь!) На Острове французы закончили программу для V-NASDAQ!!! Ура! Vivat! Vive la France!!

Полина с гордостью рассказала, что даже на них, сугубых заскорузлых технарей-компьютерщиков, идея произвела колоссальнейшее просто впечатление. Когда они въехали окончательно и поняли, в чём тут дело. Изюминка! «Супер! Гениально! − захлёбывались они. − Le genie! Гений! Ваш шеф гений! Votre chef est le genie!»

Паутову это очень понравилось. Такая их непосредственная реакция. Значит, и остальные так же примерно воспримут. Будем надеяться, по крайней мере. Да-с.

Впрочем, выясниться всё должно было уже очень скоро. Как воспримут остальные. Ждать оставалось совсем недолго. Рекламная кампания должна была стартовать буквально на днях. Ну-те-с? Новый прорыв? Виктория? Триумф?! Паутов ждал, признаться, с нетерпением. Как полководец нового сражения.

---

Прошёл ещё месяц. Увы, никак. Ни шатко, ни валко. Триумфа не получилось.

С v-биржей всё раскручивалось, но результаты пока были более чем скромные. Вообще Паутов, как ни странно, начинал уже разочаровываться в этом своём новом детище. Да, всё развивалось, и очень быстро даже развивалось, но − по обычным меркам! А он привык к сверхскоростям!! Здесь же была работа явно на годы. Длительная и кропотливая. Все эти фонды, банки вели себя крайне осторожно. Требовалось время, чтобы они ещё попривыкли, поосмотрелись, вошли во вкус и пр. и пр. К тому же массированная реклама, как быстро выяснилось, их только отпугивала и настораживала. «Деньги любят тишину!» На этот свой дурацкий девиз они чуть ли не молились. Иными словами, ускорить процесс приручения было практически невозможно. Время и только время! Плюс ещё им постоянно требовались какие-то бумаги, балансы, отчётности и т.д., и т.п. Тьфу! Короче, тут нужен был бухгалтер, а не полководец. Не «пришёл, увидел, победил». Не Юлий Цезарь. Не Паутов.

Да. Это был удар. Причём совершенно неожиданный. Когда казалось, что всё уже решено! Победа в руках! И тем острее было разочарование.

Вообще же Паутов всё чаще начинал ощущать себя оказавшимся словно в каком-то тупике непонятном. Надо было двигаться дальше, а куда? Всё достигнуто. На этом этапе всё достигнуто. Количество тут уже никогда не перейдёт в качество. Ну, будет денег у него не триллион (или сколько там у него их сейчас?), а два. Или три. Какая разница? Что изменится-то? Потребности у него практически отсутствуют (да и всё равно, триллионы это уже слишком много, при любых потребностях), так зачем ему деньги-то? До этого хоть стимул какой-то был, азарт просто обычный: «смогу ли?!.. весь мир трахнуть?.. америкосов всех этих грёбаных?» Теперь даже и азарта уже не осталось. Обычная рутина. Ну, смог, а дальше что? Прогресса, прогресса не было!

Как у Александра Македонского после завоевания Индии, − с горечью усмехался Паутов, когда над всем этим раздумывал. − Воевать больше не с кем! Всё завоёвано. Дальше-то куда? Тупик!

---

И ещё он очень скучал по своему зверью. По кошкам, рыбам и попугаю. И по лягушке даже. Очень! До тоски. У танкистов всё время спрашивал: как они там? («Да чего им сделается? Коля их кормит. Кошки обе весёлые, играют». − «Вот твари!») Э-ех, да всё, блядь, одно к одному!!

---

В стране между тем творилось что-то невообразимое.

Инфляция! Гиперинфляция!

Пока Паутов тоннами откачивал с рынка рубли, препятствуя росту цен на товары и услуги, всё ещё было более-менее нормально. Темпы инфляции только по официальным данным снизились за период его деятельности в десять (!) раз, с двадцати до двух процентов в месяц. И продолжали неуклонно снижаться. Теперь же… Всё опять полетело в тартарарам. Галопом! Вскачь и вскочь. Под откос!

А зарплаты по-прежнему не платились. Собственно, за счёт Паутова целые города ещё недавно совсем выживали. Он тысячами получал благодарственные письма. «У нас в городе уже девять месяцев не платят никому ни копейки!.. Если бы не Вы!..» Да, получал… Когда это было-то? «Во-от столечко!» − припоминалась ему узенькая совсем щёлочка между большим и указательным пальцами космонавта Сегастьянова, и ярость мутила рассудок, и пелена кровавая перед глазами вставала, как тогда, в тюрьме, на спецблоке. И демоны шипели и ворочались. Л-л-ладно!!

Далее.

Государство запустило ГКО уже на полную мощность. Совершенный аналог, по сути, паутовских подписей. (Не зря же Велла Никитична у него в офисе-то в своё время дневала и ночевала!) Назначаются цены (ну, «доходность», «процент», да какая разница? что в лоб, что по лбу) − и вперёд! Сколько Вам надо в месяц? Столько-то? Хорошо. Будет! Покупайте. Государство − гарантирует!

Но, естественно, всё только для своих, банкиров (они-то и продавили всё это через правительство и через Думу; а чего удивляться, «семибанкирщина» же!). Чтоб дать им (ну, и себе, любимым, заодно!) подзаработать немножко за государственный счёт. Слегонца!

А зачем же ещё? Населению ведь ГКО были недоступны. Какой от простых людей прок? С них откат не получишь. Это сумасшедший этот Паутов в игры какие-то непонятные всё играл, благодетеля из себя корчил, народного героя, а тут делом люди занимаются, делом! Сейчас пару-тройку лет поработаем ударно, деньжат качнём из страны, на Запад перегоним, а потом дефолтик − и концы в воду! Спасибо, Сергей Кондратьевич, за совет за добрый! Исполать Вам! Что бы мы без Вас делали?

Что ещё?

Денежная приватизация. ДОЖДАЛИСЬ!!! У-УФ!.. Теперь, когда последнего препятствия в лице ненавистного и мешавшего всем Паутова (этого дьявола во плоти!! этого чудовища! кошмара этого ожившего!!!) больше не существовало, можно было наконец-таки… и приступить. К дележу… государственного пирога. Подходи, закусывай!

Но − в порядке общей очереди. Не суетясь и не толкаясь. Как договаривались. Это − Коле, а это − Пете… Денег нет? А зачем деньги? Конкурентов мы всех на аукционе отсечём под разными предлогами, это не проблема (не Паутов, слава богу, который сам всех отсечёт, с его-то бабками, да ещё и скандал вселенский при этом устроит! а эти-то что? цыкнул на них, они и лапки кверху; тихо всё, мирно, по-домашнему), остаёшься ты один. Сколько предложишь, столько и будет. Чисто символическую цену хотя бы. Хотя бы сто миллионов за предприятие, реальная цена которого − миллиарды. Десятки миллиардов! (Ну, нельзя всё-таки уж совсем-то за рубль! Не поймут! Толпа ж это, быдло!.. Не объяснишь. Приличия приходится соблюдать. Пока.) И ста миллионов нет? Ну, что ж вы так, а? Ладно, чего уж с вами поделаешь. Вот вам кредит из госбанка на сто миллионов. Получаете в собственность предприятие, там на складе одной только готовой продукции на полмиллиарда без малого, продаёте, гасите кредит с процентами и ещё сколько денег-то остаётся?.. Это не считая самого предприятия. («Ага! Ждите! Хрен они погасят ещё! − ухмылялся злобно Паутов, когда размышлял над всем этим на досуге, читая и анализируя скупую информацию в СМИ. − Это же шакалы! Гиены. Они и кредиты спиздят!» Как в воду глядел! Так оно впоследствии по большей части и оказалось. Не вернул почти никто. («Дефолт! Мы банкроты!») Спиздили и кредиты!)

Всё? Ах, да! Залоговые аукционы же. Для разнообразия. («Государству срочно нужны средства!.. Для выплаты зарплат, на социальные нужды!!.. Сейчас, в этот переходный и трудный для страны период, когда решается судьба демократии!..») Государство берёт кредит у частных банков (которым само же и дало сначала кредит через госбанк специально для этого! иными словами, берёт фактически у себя в кредит под проценты свои собственные деньги!!) под залог предприятий. Т.е. если государство кредит через год не вернёт, залог (предприятие) переходит в собственность банка. А как оно может «вернуть», если даже в бюджет на следующий год такая статья расходов заложена не была?! Изначально! Паутов вспоминал, как ему ещё Александр, хохоча, всю эту ведьмину кухню во всех подробностях рассказывал. Как банкиры по Думе с коробками долларов бегали и открыто совершенно всю Думу на корню скупали. А чего стесняться? Лобби, блядь. Банковское. По-российски. А вы как думали? Просто так всё это было? Просто так и коты не ебутся. Такова наша расейская се ля ви!

---

Прошло ещё две недели.

События начали слегка ускоряться. Зашевелились крупные банки. Совершенно непонятно при этом, с какой стати? То нос воротили и разговаривать даже не желали, цедили что-то брезгливо-снисходительное сквозь зубы (это Полина Паутову бесстрастно докладывала), а теперь сами вдруг начали живой интерес проявлять. Как по команде, причём. Одновременно практически. Уже несколько звонков было. Вероятно, информация о масштабах происходящего на Острове начинала всё же потихонечку просачиваться. Это было и хорошо, и плохо. Хорошо, потому что с крупными банками работать было бы, конечно, не в пример удобней, плохо же, поскольку не вызывало сомнений, что если уж банки пронюхали, то и прочие ведь все наверняка тоже в курсе. Заинтересованные, блядь, лица. СЕКи там всякие. И иже с ними. Тоже небось уже жалом вовсю водят. Злыдни. Хотя, а чего они могут-то? Не их территория. Страна вообще другая. Но всё равно. Ну их к лешему! Сучкова, вон, тогда чуть в каталажке не сгноили.

Короче, лучше бы без всех этих войн. Хватит уже, а? Сколько можно-то?

(Сучков, кстати, вёл себя после этой эпопеи с письмом тише воды, ниже травы. Всё происшедшее его явно впечатлило. И возможности Паутова безграничные, им наглядно в этом случае продемонстрированные, − в особенности. Паутов ему специально и черновик ответа ГКИ, им самим же и написанного, показывал. И позаботился, чтобы ответ окончательный Сучков потом увидел. И смог сравнить… Словом, здесь тоже всё было пока нормально. Тьфу-тьфу!)

Н-да… Оживление… В оживлении, в общем, были и свои плюсы, и свои минусы. Как обычно. И балансец окончательный − непонятен. Тоже как обычно. Чего больше-то?

Тем более, что Паутов к этому моменту и так в значительной степени разобрался уже со своими банковскими проблемами. И средние банки шли теперь достаточно охотно на контакт, да и мелких у него уже такое несметное количество расплодилось, что худо-бедно справлялись. Задержки платежей, конечно, имели место быть по-прежнему и достаточно серьёзные, до месяца и более! но игроки к ним уже постепенно попривыкли. Главное, что всем в конце концов всё платилось, и все знали, что случаев невыплаты ещё не было! ни единого! Форум же. Скрыть ничего невозможно. Такие сразу вопли начинаются!

Паутов ещё удивлялся, какими порядочными, по сути, оказались западные игроки. Никто не врал. Все честно писали: да, получил вчера чек, перевод и пр. Даже если до этого проклинал «эту проклятую мошенническую игру» на чём свет стоит целый месяц изо дня в день. Но, как только получал деньги − всё! «Sorry, был не прав!» Наши бы, конечно!..

Наши это была вообще отдельная песня. Паутов и раньше слышал, что российским игрокам везде практически и в обычных-то online-casino регистрироваться даже запрещают, но теперь только понял, почему. Игроки ни одной другой страны так себя не вели! Даже из всяких там африк-азий самых отсталых распоследних. Только наши. Орлы.

Пытались по сто раз на дню регистрироваться под разными именами, чтобы получать халявные сотки, тупо, причём, совершенно, без всякой фантазии: Вася Пупкин! гонишь его, а он опять: Вася Пупкин! пробовали беспрерывно взломать систему, как-то её сбить и испортить своими заведомо абсурдными и бредово-бессмысленными действиями!.. И зачем, главное, зачем? Зачем?! Просто так. Как в анекдоте про электропилу. «Ага!» − сказали мужики. Ну, в общем, это был тихий ужас. Паутов уже тоже подумывать начинал: а не запретить ли? Тем более, что и толку-то ноль. Мешают только да дармовые стольники срубают.

Так и этого мало! Появились уже клоны игры. Просто в чуточку другом оформлении. Какие-то «бессарабские ковры» в Молдавии, которые продавались почему-то квадратными сантиметрами (!),.. «африканские (?!) предметы искусств» в Доминиканской Республике…

(Африканские-то причём здесь? − недоумевал Паутов. − Это же Карибы? Или эти уроды думают, что Карибы это Африка?!)

.. на Антигуа нечто подобное замутилось, сайт, причём, был отчего-то именно русско-английским! интересно, почему, а?.. у нас в Питере тоже такая же в точности «биржа виртуальная» исподволь, незаметненько так, потихонечку раскручивалась… И всё это внаглую, без всякой лицензии! Паутов смотрел и диву только давался. К нему вообще за любую хуйню цеплялись, а тут люди на глазах у всех орудуют, и ничего! Как с гуся вода. Никто их даже и пальцем не трогает.

Конечно, всё это были мошки, комары, гнус! но они, как и всякий гнус, раздражали. Тем более, что на форуме все эти торговцы африканскими предметами искусств из Молдавии теперь постоянно чего-то там злобствовали и гундосили. Проклиная паутовскую игру на чём свет стоит и вознося до небес свои собственные «ковры бессарабские». Хорошо хоть, что английский, судя по всему, так же примерно знали, как и географию. Двоечники, мать их за ногу!!

Ладно, короче. Чёрт с ними!! Наплевать и забыть. Клопы, блядь. Блохи! Вши. Лобковые… Да, так насчёт крупных банков. Неожиданно совершенно пробудившихся вдруг от спячки. Так вот, самое поразительное, что главной новостью были, собственно, в глазах Паутова, даже и не они! Да-да! Как сиё ни странно и ни удивительно. (Да по хую! Ну, чухнулись наконец-то, и молодцы! Хотите работать − да бога ради! Нет? − и без вас обойдёмся.) Самой главной новостью был один фантастический просто звонок из Нью-Йорка. Звонивший представился руководителем одного из крупнейших в Америке инвестиционных фондов и чуть ли не отцом-основателем самой биржи NASDAQ! Какой-то там господин Нэдофф. Якобы его чрезвычайно впечатлила и вся Игра в целом, и в особенности идея V-NASDAQ, и он очень желал бы лично встретиться и поговорить с её автором и хозяином.

− А зачем, собственно? − удивлённо поинтересовался Паутов у Полины, когда та ему об этом сообщила.

− Я тоже спросила. Он как-то уклончиво ответил, но подчеркнул несколько раз, что разговор может получиться крайне важным и интересным для обеих сторон.

− Хм… − Паутов хмыкнул. − Любопытно… Весьма и весьма… Сам основатель NASDAQ даже?.. Хм… Ну, и что ты обо всём этом думаешь?

− В принципе, я могу слетать в Нью-Йорк, − несмело предложила Полина. − Тут и лететь-то всего ничего. Полчаса от силы.

− Да у меня тут слетал уже один! − тотчас засомневался Паутов и вкратце рассказал Полине про историю с Сучковым.

− Сергей Кондратьевич! − спокойно заметила девушка. − Формально я ни к Вам, ни к игре отношения никакого не имею. Да и вообще игра наша абсолютно легальна, у нас лицензия игровая есть. А мне почему-то кажется, что встреча эта действительно может важной оказаться. Впечатление такое у меня из разговора сложилось.

− Ладно, − помолчав, неохотно уступил Паутов. − Тебе видней. Раз «впечатление», то лети, конечно. Только будь начеку!

Эта новость имела совершенно неожиданный побочный эффект. Паутов словно ожил. Последнее время он пребывал в какой-то умственной полудрёме, в унынии, можно сказать, и апатии, в расслабухе, после всего этого фиаско фактического с V-NASDAQ, а теперь вот пробудился будто! Новость, что сам основатель **NASDAQ по достоинству оценил!.. о-о, эта новость его встряхнула! Мозг заработал. Такое с ним и раньше случалось. Какой-то абсолютно случайный, вроде, никчёмный на первый взгляд повод, эпизод давал толчок для неких новых, ослепительно-ярких, феерических идей. Так произошло и теперь. (Тем более, что повод-то был на сей раз отнюдь не никчёмный!) Вскоре он знал совершенно точно, что надо делать. Как выйти из тупика.

---

− Передай, что я встречусь с ним, − спокойно кивнул Паутов. − Организуйте всё.

− Так-так-так! − возбуждённо потёр он руки, закрыв дверь за Зверевым и вернувшись в комнату. − Вдруг откуда ни возьмись!.. Тебя-то, голубчик, мне и надо! О-очень хорошо!.. Замечательно, я бы даже сказал!

Немного беспокоил только вопрос: с какой это стати Александру вдруг встречаться-то с ним так срочно запонадобилось? Александр, как человек трезвый и разумный, ситуацию нынешнюю Паутова понимал прекрасно и по пустякам дёргать бы его сейчас ни в коем случае не стал. Значит, действительно что-то чрезвычайное, из ряда вон стряслось. Что же, любопытно? А хотя, чего там!.. Пиздец какой-нибудь очередной наверняка. А что ещё? Чрезвычайного? Может сейчас «стрястись»?

---

− О, сколько лет, сколько зим! − весело приветствовал Паутова подсевший к нему в машину депутат одной из крупнейших в Думе фракций.

Машина сразу тронулась.

− Хорошо выглядишь, − одобрительно разглядывая Александра, усмехнулся в ответ тот. Выглядел ЛППР-овец действительно прекрасно. Свежим и отдохнувшим. Полным сил и готовым на новые подвиги. Вот только располнел как будто немного? Но это ничего. Это ему даже шло.

− Вашими молитвами, Сергей Кондратьевич! − хохотнул Александр.

− Понятно. Так чего там стряслось-то?

Александр выразительно покосился на водителя.

− Останови машину, − приказал Паутов.

− Давайте покатаемся, Сергей Кондратьевич, немного, проверимся.

− Так чего там? − повторил свой вопрос Паутов, когда машина наконец остановилась, и водитель вышел.

− По моей информации, − депутат смотрел на Паутова с каким-то странным любопытством, будто видел его впервые, − наши доблестные органы готовят какую-то провокацию в отношении интернет-игры Stock Generation, за которой якобы стоите Вы. Это так, это действительно Ваша игра?

− А что за провокация? − поинтересовался Паутов.

− Кажется, они через подставных игроков написали заявы в SEC, в Комиссию по ценным бумагам США. Что это пирамида и что их обманули, деньги у них украли и не заплатили им ничего.

− А причём здесь США? Игра не в США расположена. Базовый сервер совсем в другой стране.

− Я не знаю, Сергей Кондратьевич. Но пиндосы, они же везде могут влезть. Под предлогом защиты своих граждан, например. Может быть, игроки − граждане США? − предположил Александр.

Паутов задумчиво покусал губы.

− Это можно предотвратить? − помолчав, спросил он.

− Нет, − с сожалением покачал головой ЛППР-овец. − Всё уже запущено.

− Чего, заявы уже отправлены?

− Человек просто сказал: запущено, − пожал плечами Александр.

− Ясно, − Паутов тяжело вздохнул. − Что ж, спасибо, что предупредил. Примем к сведению. Ладно, теперь вот что. Хорошо, что ты объявился, я и сам тебя хотел искать. Дело у меня к тебе есть. На сто миллионов. Даже миллиардов! − он ухмыльнулся, глядя в глаза депутату. − И дело вот какое. Ты ж у нас большой человек? Глава целой комиссии международной в Думе, насколько я помню? По каким-то там связям?

− Как «по каким-то»? − шутливо возмутился депутат. − Да Вы же сами, Сергей Кондратьевич, в ней почти год целый состояли! Могли бы и запомнить, как называется.

− Ладно, ладно! − нетерпеливо отмахнулся Паутов. − Ты не отвлекайся. Слушай лучше сюда. Я тебе серьёзные вещи говорю. Так вот, дело у меня к тебе, повторяю, есть. По международным связям именно. Как раз в тему!..

---

Паутов медленно разделся, подошёл к столу и включил компьютер. Открыл документ с письмом, которое он только что отдал Александру, и внимательно ещё раз перечитал его.

Ничего я не забыл?..

Да нет, всё нормально, кажется. Жаль только, что про SG ничего не написал. Что всё на практике уже опробовано и прекрасно работает. Кто ж знал, что это уже секрет Полишинеля. Ну, да Александр и на словах всё объяснит!

Он вспомнил загоревшие глазки ЛППР-овца, когда тот ухватил суть его идеи, и невольно усмехнулся. Да, тот теперь будет землю рыть, это точно. Всё возможное и невозможное сделает. Куда он там ехать-то собирается для начала? В Приднестровье?.. Или прямо к батьке?.. Ну, посмотрим, конечно, что из этого всего выйдет. Если они не полные дебилы… Должны же понять? Такой шанс!

Он снова перечитал письмо.

(Да, вот здесь бы про SG неплохо, − досадливо поморщился Паутов. − Что, мол, и 100% схема прекрасно выдерживает, 25 для неё − семечки! И что играют все почти в максимально доходные бумаги с нулевой надёжностью. По хую всем риск! Всем этим «консервативным и осторожным» европейцам и американцам. Так что не волнуйтесь. Не придётся вам ничего никому платить «в случае проблем». Всё вам достанется. На распил.

И что игроков уже десятки миллионов по всему миру всего-то за пару месяцев какую-то. И это ведь при том, что владельцем игры 18-и-летняя российская девчонка никому не известная является, и информация об этом открыто на сайте висит, все это знают. Если же от имени государства всё сделать!.. Хоть и плохонького. Приднестровья вашего задрипанного. О-о!.. Да у вас территории не хватит, деньги складывать! Фунты, блядь, и доллары!

− «Юбки и жакеты, фунты и доллары, я ли вам в страну не подгонял!» − промурлыкал он на мотив «Мурки».)

(Зря я это пишу, − хмыкнул Паутов. − Сразу всё и спиздят! А хуй ли ждать? Раз «не обязан».)

(В вашей дыре!)

(И не будет! Без меня.)

(Паутов действительно консультировал, как это ни парадоксально. Правда, сам того не подозревая. Только всё удивлялся, чего это многоуважаемая Велла Никитична к ним в офис-то так зачастила? И всё чего-то выспрашивает, выспрашивает!.. И въедливо, причём, так, дотошно! «А это как?.. А это почему?..» Какие-то подробности, к делу, вроде бы, совсем и не относящиеся. Чисто рабочие, технические. «А сколько времени в среднем люди деньги держат?.. А насколько повышение доходности в борьбе с паникой эффективно?..» и пр., и пр. Ну, да ей виднее. Проверка, наверное, минфиновская. Разобраться люди хотят. Убедиться, что всё честно. Ага, «разобраться»!..)

(Тут Паутову вспомнился Нэдофф, и он с запозданием понял, почему именно отец-прародитель NASDAQ к нему и обратился. Да потому что он безошибочно узнал в SG своё родное детище, свою родную биржу! Следующий, вполне логичный и естественный этап её развития. Виртуальные компании, виртуальные акции и назначаемые кукловодами виртуальные цены. Одна огромная игра! В чистом виде! Кто это первым поймёт, тот и станет в ней главным кукловодом! Нэдофф это, похоже, понял.)

(Игроками! − ухмыльнулся Паутов.)

(Даже ума не требуется! За вас, дебилов, уже всё сделано. И разжёвано даже и в рот вам положено. Проглотить осталось.)

В отличие от ума, − вздохнул Паутов, закрывая документ и выключая компьютер. − Вот его-то у вас и искать бесполезно. Если бы он требовался, то и затевать бы ничего не стоило.

Хоть бы прочитали, блядь, − Паутов рассеянно следил за мелькающими на гаснущем экране заставками. − А то ведь и читать не станут. Все же занятые охуительно! Проблемами великими. Как три рубля поделить. «Да, да! Спасибо, обязательно!» − и пиздец! В корзину. На Александра вся надежда. Он-то сразу всё просёк.

Блядь!! − стукнул он себя по голове. − Надо было просто им денег пообещать! Ну, конечно же! Что выделяю на программу миллиард долларов… Да какой миллиард! − тут же сообразил он и чуть не расхохотался. − Это я привык тут уже всё миллиардами мерить. И сотка выше крыши. От миллиарда они там вообще умрут. Кукушка слетит. Убегут с ним сразу, куда глаза глядят, послав всю страну свою в пизду! А новым опять платить придётся.

Сто лимонов, короче, − он поколебался. − Да нет, даже десятки для начала хватит. Чтобы не пугать. От меньшего к большему. А будете себя хорошо вести, мол, ещё подкину. От щедрот. Новые сделаю. Эти, как их, там?.. Транши, блядь!..

Точно! Так и поступим. Чего я как дурак? Письмена ещё какие-то им строчу тут, время трачу! Сюсюкаюсь. Жёстче надо! Твёрже! «Вот деньги. От вас требуется то-то, то-то и то-то! Господа присяжные заседатели. Лёд тронулся! Всё ясно? Исполняйте!» Чего тут сиську-то мять? Делом надо заниматься, делом!

Ладно. Главное, вовремя сообразить! − Паутов опять включил компьютер. − Танкистов придётся дёргать, чтоб Александру опять письмо везли. А хуй ли сделаешь? Хорошая мысля приходит опосля. Это уж как положено.

---

И после этого события понеслись уже просто по нарастающей. Как сорвавшаяся с вершины и всё набирающая и набирающая скорость снежная лавина.

Полина успела только слетать в Нью-Йорк и встретиться там с Нэдоффом…

(«Чего ему хоть надо-то было?» − с любопытством поинтересовался Паутов. − «Вы знаете, Сергей Кондратьевич, его чрезвычайно поразила сама идея. Что цены могут произвольно назначаться. “О! Полностью регулируемый и контролируемый рост цен! Это грандиозно!” Это он несколько раз повторил. И ещё его очень удивляли столь высокие темпы. 100% в месяц! Неужели система и ЭТО выдерживает?! У него аж глаза горели! [Как у Александра, − механически усмехнулся про себя Паутов.] У меня такое впечатление, − девушка помолчала, − что он сам хочет нечто подобное организовать. Ну, только в какой-то другой форме, возможно. Более традиционной, что ли, привычной. Ведь у них там и 15% в год немыслимые деньги. Если быть уверенным, что и при 100% в месяц всё прекрасно работает, то есть запас прочности тут безграничный практически, то вывод напрашивается. Создай какой-нибудь хедж-фонд и пообещай 15% годовых. Авторитет у него огромный, я выяснила, он там у них в Америке чуть ли не финансовым гуру считается. Так что в 15% его все поверят, он же гений! А значит − и деньги ему все понесут. А про V-NASDAQ он вскользь совсем, это просто повод был. Для встречи. Его интересовала только игра. SG! Stock Generation». [Вот тебе и Нэдофф! − пренебрежительно покривился Паутов. − Отец-основатель. Я-то думал, он в кукловоды метит, в мировом масштабе! А он мелкий жулик всего лишь. Бабок срубить по-лёгкому.])

…а уже на следующий день начались проблемы. Серьёзнейшие!

---

Чёрт, кто это?.. − Паутов спросонья хлопал в темноте рукой по тумбочке, пытаясь нащупать злобно пищащий мобильник.

− Алло!

– Это я, Сергей Кондратьевич! Извините, что беспокою. Нам только что из банка звонили, − голос Аллы дрожал от волнения. – Пришло распоряжение о блокировке счёта! Против нас начато расследование. Якобы мы не платим выигрыши и занимаемся мошенничеством. Но это ложь! Мы всем всё платим!!

– Подожди, подожди!.. Какое расследование? Кем начато? – похолодел Паутов, мгновенно просыпаясь. (Вот оно!)

– SEC. Комиссия по ценным бумагам США.

– А причём здесь США? Мы же не в их юрисдикции? И у нас лицензия! Всё законно?

– Ничего не знаю пока! – девушка, судя по всему, была очень возбуждена. – Полина в банк пошла, а мне сказала Вам пока позвонить, предупредить.

– Хорошо, пусть она сама мне перезвонит потом, – стараясь говорить спокойно, распорядился Паутов. – Сразу, как придёт.

– Хорошо, Сергей Кондратьевич, обязательно, – Алла отключилась.

Паутов прямо в трусах бросился к компьютеру.

Так… здесь, вроде, пока всё тихо… А хотя, на сайте-то чего может измениться? Форум надо смотреть!

Форум гудел, как растревоженный улей. Все уже всё знали. Откуда??!! Так… Так… Понятно. Этот блядский SEC объявление официальное на своём сайте вывесил. Твари!! Где их сайт?!.. Ага… Ага… Вот!! Точно. Есть. Ебать мой хуй!.. И целый список каких-то сук, которые заявы написали. Что мы им выигрыши не заплатили. Где их наши менты столько нарыли-то?! Или кто мною теперь занимается? ФСБ?

Паутов ощутил противное дрожание где-то в нижней части живота. Начинается! Хоть он и был заранее предупреждён, но… Такого он не ожидал совершенно! Что всё так просто будет. Как это «распоряжение счёт заблокировать»? Банку другой страны?! Распоряжение! Неужели они действительно могут? А-ахуеть!.. Он-то полагал, что SEC в самом худшем случае бумагу в Минфин Острова пришлёт, ну, или в правительство. Как на Сучкова. А там-то всё схвачено. Там решим. Но, чтобы вот так просто! «Распоряжение»!..

И что теперь будет?! Что?.. А другие банки?! С ними как?.. Тоже «распоряжение»? Пи-издец!.. (Он почувствовал, что дрожание усилилось.) Счёт заблокирован. Пиз-дец! Пиздец-пиздец-пиздец!..

Так, спокойнее! – прикрикнул он на себя, безуспешно пытаясь сосредоточиться и собрать разбегающиеся в панике мысли. – Спокойнее!! Надо взять себя в руки! Ещё ничего не потеряно.

Он лихорадочно защёлкал клавишами, проверяя другие счета.

Блядь!! Тоже… А этот?.. И этот… И этот… И этот… Ага!! Открыт ещё… И этот открыт!! А-ага! «Ещё не кончены войны!» Мы ещё!..

Опять запиликал мобильник.

– Да!

– Это я, Сергей Кондратьевич, – Полина была абсолютно спокойна. Как и всегда. – Алла Вам уже сказала.

− Так что там творится-то?! − Паутов чуть не кричал. − Что ещё за «распоряжение»?!

− Официальное распоряжение. «Приостановить операции по счёту в связи с начатым расследованием».

– Но причём здесь америкосы?! Это же не их территория?

– Я пока не знаю, Сергей Кондратьевич.

– А если мы не выполним? (Это же мой банк, в конце-то концов. Да пошли вы все!.. Со своими «распоряжениями».)

– Я уже интересовалась.

– И что?

– Могут заблокировать корреспондентский счёт всего банка.

– Какой ещё корреспондентский счёт? – искренне удивился Паутов. – Где?

– В американском банке, – Полина по-английски назвала банк. Длинное какое-то, сложное название. – Мы же с долларами работаем. Реально все наши доллары там. В США. В американском банке. На корсчёте. Доллар же американская валюта.

Ёб твою мать! – чуть было вслух не выругался Паутов. До него начал постепенно доходить весь ужас положения. Сейчас пойдут по цепочке и закроют так же точно все остальные счета. Во всех странах. Везде же доллары. Везде, значит, та же самая ситуация. Никто не осмелится с СЕКом бодаться. Не выполнить его распоряжение. Иначе весь банк прихлопнут. Корсчёт всего банка. Ведь для американского-то банка распоряжение SEC – закон. Прикажут закрыть – и всё! О-ох-хуеть!.. Здравствуй, жопа, Новый год! Вот тебе и единая мировая валюта. Твари!! Ну, какие же всё-таки сволочи! Вот надо было вам тогда, год назад, финансовый Апокалипсис устроить! Т-т-твари!!!

Ярость вернула ему способность соображать.

– Так! – холодно скомандовал он Полине. – Значит, так! Немедленно откройте несколько счетов в нашем банке. На любые другие фирмы, местные, какие хотите. Хоть на частных лиц! (Да… Хрена кто подпишется!) Немедленно!! И проверяйте все подряд наши счета в других банках, ищите, если не закрыты ещё – уводите оттуда все деньги. Перегоняйте их вот на те новые счета, которые сейчас в нашем банке откроете. Их SEC тоже найдёт и закрыть потребует, поэтому с них деньги тоже сразу же куда-нибудь сбрасывайте, уже внутри банка. Это сам SEC вычислить уже не сможет, куда с них деньги ушли, будет нас запрашивать. Когда увидит, что они пустые. А мы будем, естественно, отвечать, как положено по закону. Месяцами. Вступим в переписку.

Пока, значит, действуйте так, чтобы время не терять, а я осмыслю ситуацию и дам потом новые инструкции.

Теперь. Если руководство банков этих мелких начнёт возникать – договаривайтесь. Любой ценой! Отстёгивайте им, не торгуясь. Сколько запросят! Даже со мной не советуясь. Разрешаю. Главное сейчас – время. А то, пока торговаться будем, и там закроют. И туда распоряжение придёт. Главное пока, хоть что-то спасти! Что удастся. А там видно будет.

– Хорошо. Я всё поняла, Сергей Кондратьевич.

– Действуй!!

---

Дальше события закрутились вообще уже с поистине феерической быстротой.

Через несколько дней счета были заблокированы все. Труда для SEC это не составило, ведь все они были вывешены на сайте.

Но эти дни Паутов использовал по максимуму. Кое-какие заготовки на такой случай у него имелись, и сейчас он поздравлял себя за дальновидность и предусмотрительность. Всё-таки школу он прошёл к этому моменту уже хорошую. Жестокую, но хорошую. Первый момент растерянности прошёл, и теперь он действовал быстро и решительно. Как машина. Конечно, потери были огромные, но значения в данной ситуации это не имело никакого. Того, что удалось спасти, было более чем достаточно, чтобы продолжать борьбу.

Игру он, естественно, остановил в тот же день. «До решения проблем с SEC». Тут уже поделать ничего было нельзя. Началась паника.

---

После этого в войне наступило некоторое затишье. По всей видимости, противник разбирался пока с результатами своих первых атак (изучал банковские выписки и пр.) и готовился предпринимать какие-то новые шаги.

Но самое поразительное, что с этого самого момента и на съёмной квартире Паутова стала твориться самая настоящая чертовщина. Иначе никак и назвать происходящее было попросту невозможно! Словно судьба твёрдо вознамерилась не давать отныне своему избраннику ни минуты отдыха. Не позволять расслабляться!

Началось всё с пожара. В один прекрасный день (в первый же день «затишья», собственно) мирно попивающий кофеёк перед компом Паутов, привлечённый наконец каким-то длительным и непонятным шумом на улице, осторожно выглянул в окно (по совету танкистов он старался к окнам лишний раз не подходить, ну на фиг!) и с изумлением, переходящим в самый настоящий ужас, обнаружил внизу несколько ярко-красных пожарных машин и целую толпу зевак, глазеющих, как бравый пожарник проворно карабкается вверх по выдвинутой из одной машин длинной-предлинной лестнице. И лезет он, между прочим, чуть ли не в соседнее даже с ним окно!.. Да чего там «чуть ли»! Точно!! Именно что в соседнее!!! Из которого валят уже вовсю клубы густого чёрного дыма. Как он их до сих пор-то не заметил? Совершенно непонятно!

Услужливое воображение тотчас же нарисовало кучу кошмарнейших совершенно картинок, от тупого прогорания стены (Паутов даже щупать её в панике побежал: да нет, вроде, не горячая!.. пока!!!) до полного уничтожения огнём всех электропроводок в доме (ну, хотя бы в подъезде!) и, соответственно, неизбежных визитов всякого рода монтёров и прочих расторопных и хлопотливых работников ЖЭКа.

К счастью, обошлось. И стена не прогорела, и из ЖЭКа так никто в итоге и не явился. Никаких монтёров расторопных и хлопотливых.

По хую им все эти пожары, по всей видимости! − иронизировал вечером успокоившийся немного Паутов. Тем более, что свет, кажется, горел везде, и электроприборы все, слава богу, функционировали исправно.

Да, но это было только начало. Самое, причём!

На следующий же день − кража!! Тоже в соседней квартире, но уже другой. На его лестничной площадке, в его подъезде. (Пожар-то был, как выяснилось, в соседнем подъезде всё-таки. Паутов сразу и не сообразил. Да и как тут сообразишь, с этой хитрой планировкой! Танкисты специально такой дом непонятный подобрали, мать их! Старый, сталинский.)

Менты, естественно, всех соседей опрашивают… Кто чего видел. Ему час битый, наверное, звонили!! Под дверью торчали. Он через монитор смотрел в шоке и ждал всё, что вот сейчас дверь ломать начнут! Все бумаги изорвал и сжёг. Ёбаный в рот!!! И преважные, к тому же! Сгоряча. Кто же знал про эту блядскую кражу?! Такой бред и представить ведь себе невозможно!! Чтобы вчера − пожар, а сегодня − кража!? Позвонили в дверь, он смотрит – менты. О-оп-паньки! Приплыли. «Здравствуйте, девочки!»

Причём в этом доме ни краж, ни пожаров, до этого раньше и не бывало никогда!!! Слыхом не слыхивали! – охранники у соседей потом специально интересовались!

Ладно. Через день. Опять в дверь трезвонят. Как положено.

Опять менты!! С автоматами!!! Названивают, причём, настойчиво, уверенно так, прислушиваются ещё, нет ли кого в квартире? Почему-де им не открывают?.. Ну, всё! Теперь-то уж точно всё.

Выясняется. Вневедомственная охрана! Якобы в квартире сработала сигнализация. Хотя, заметьте, никакой сигнализации у них не только в квартире, но и, почитай что, во всём доме вообще нет! И отродясь не было!! Такие вот шуточки мироздания. «За миллиард лет до конца света». В натуре. Обмороженные альпинисты и альпинисточки. Фантастика-с. Научная. Science fiction.

Теперь. Ну, снова, звонок в дверь, естественно!.. Подходит, смотрит – блин, баба! Чего ей, бабе, надо? Вся взъерошенная какая-то, возбуждённая!.. нервная!.. как на иголках вся! Попрыгала! позвонила! – и унеслась куда-то сломя голову! Ну, убежала, и убежала, тьфу на неё! Хотя на душе уже неспокойно, конечно: чего ещё за херня? С этой попрыгуньей-стрекозой теперь? Чего ей надо-то было? Чего-то ведь надо было! Зачем-то она ведь приходила!.. Т-твою мать!!.. Вот ещё!..

Ну, Паутов постоял, постоял (всё же на нервяке!) и решил пойти на тренажёрчике позаниматься. Поуспокоиться малость. В себя придти. Такой у него стоял тренажёр в соседней комнате – типа, там, гребли. Ну, гребёт он себе потихоньку, нервишки успокаивает, и видит вдруг, как с верхнего балкона сначала какая-то верёвка спускается, а через мгновенье буквально по этой верёвке парень в распятнёнке быстро-быстро вниз скользит. Ну, спецназовец, конкретный! У Паутова челюсть, конечно, отваливается, и он так на полугребке с открытым ртом и выпученными глазами и замирает. А парень тем временем так же быстро и сноровисто, не останавливаясь, куда-то глубже, глубже вниз проваливается, дальше по верёвке, мимо его балкона!.. Й-ё-ёбаный в рот!!!

И что же оказывается? Кто-то там, внизу, в подъезде решил установить себе спутниковую антенну! Ну, тарелку. И этот парень кабель просто какой-то с крыши тянул. А баба и бегала как раз всех жильцов предупредить. Что сейчас этот деятель будет сверху на верёвке спускаться. Не бойтесь, мол, люди добрые, это никакие не воры. Каково?!!

Вот у вас сверху, с балкона, ребята бравые в распятнёнках спускаются? А?.. Хоть раз в жизни такое было! Слышали вы вообще о таком?.. Может, у друзей когда нечто подобное происходило? А?.. У знакомых?.. А тут – человек скрывается! в розыске! – и нате вам, пожалуйста! Мистика. Булгаковское варьете. Чертовщинка-с.

Но и это ведь ещё не всё!! Самое интересное-то через два дня произошло!

Звонят ему теперь по мобиле перепуганные насмерть танкисты и объявляют скороговоркой, дрожащим голосом: «Дом оцеплен! Кругом наружка. У подъезда – группа захвата стоит. Непонятно, правда, чего медлят, может, квартиру точно не знают? Звонить мы больше не будем, а то засечь могут, позвоним завтра в это же время. Если ничего не произойдёт». И – отключаются. Пи-пи-пи!..

У Паутова у бедного чуть сердечный приступ не случился! Удар чуть не хватил. Как уж он не умер на месте, бог весть. Да что же это???!!!

Однако время идёт, в дверь никто не звонит… И вообще тишина! Гробовая! Может, правда, квартиры не знают?.. Ну, так узнают в ближайшее время, вызовут участкового… Время между тем идёт… Вечер уже… Свет зажигать? – стрёмно. Может, думают, дома нет?.. Или не уверены?.. Спугнуть боятся?.. А если свет зажжёшь, и в дверь позвонят – то почему не открываешь?..

Словом, чего он только в те минуты не передумал! Но света зажигать – так и не решился. Так в темноте и просидел весь вечер, от каждого стука вздрагивая и подскакивая («Вот сейчас!.. Вот сейчас!..»). И этот вечер,.. и ещё целую неделю. В темноте, без еды почти – в холодильнике лишь на пару дней всего запасов хватило. Только по мобильнику наскоро со всеми перезваниваясь, и всё!

И чем же всё это в конце концов разрешилось?.. Что в подъезде его чеченские боевики жили!!! В его подъезде!!!!!! Можете себе такое вообразить!!?? Тоже квартиру там снимали. Их-то и караулили. Потом по телевизору показывали весь день во всех новостях, как их в арке прямо под его окнами принимали. Маски-шоу. Когда они объявились наконец. А на квартире у них кучу оружия ещё нашли. Целый склад. Арсенал.

Опять, конечно же, менты по всем квартирам шарились, в дверь ему названивали и ногами стучали – но это уже семечки. Это он уже почти философически воспринял. Без особых эмоций. Выгорело всё. Все эмоции. За эту неделю.

Как вам это всё? А?

Ещё там была масса событий, помельче: то взносы непонятные на домофон по подъезду ходили, собирали и по несколько раз на дню притаскивались; то дед какой-то с нижнего этажа повадился, по поводу установки этой чёртовой спутниковой тарелки, как потом выяснилось, «не хотите ль, мол, и вы?» – деньги, что ль, этому деду проклятому посулили, процент с каждого привлечённого?.. завербованного?.. пёс его знает!

Недели две приходил к нему, как на работу, ровно в 8 вечера – идиот!! ну, если не бывает человека дома в 8 часов, то чего зря ходить?! хоть год целый ходи, всё равно ведь не застанешь! ничего не выходишь! попробуй хоть время, дурак старый, что ли, сменить, может, он в полдевятого приходит!

Да… Была там и ещё целая масса событий помельче, была! не столь уже впечатляющих, конечно, хотя и тоже весьма и весьма, в сущности, странных и удивительных, но на них даже смысла нет слишком уж подробно останавливаться. Достаточно вполне и перечисленных выше.

---

Теперь вопрос, − думал не раз потом потрясённый совершенно происходящим Паутов, меряя шагами комнату и прислушиваясь чутко к каждому шороху (а вдруг опять?!). − Вот как ко всему этому прикажете относиться? Аиньки?.. Да, каждое отдельное событие – вроде бы, чистая случайность. Но не слишком ли уж их много, этих «случайностей»? Это ведь всё равно, что решка миллион раз подряд выпадет. «Красное» в рулетке. Да, каждый отдельный бросок – понятно, но в совокупности!.. Всё в целом!.. Нет смысла анализировать отдельные штрихи, надо чуть отойти и посмотреть на всю КАРТИНУ, на расстоянии! И тогда сразу же знакомые и легко узнаваемые черты и контуры вдруг проступят. Из мешанины линий. Хвост и рожки, например. И копытца. И серой вдруг запахнет…

И ведь думал я уже над всем этим, думал!! Раньше. И про «случайности», и про решку… И про Дьявола…

(При мысли о Дьяволе нечто зашевелилось смутно в самой глубине сознания. Вроде бы что-то давнее, с Петровкой связанное… А может, и не с Петровкой… То ли снилось ему там что-то, то ли виделось…В камере… Да, в ту памятную ночь… Когда толпы под окном ревели… Зашевелилось − и пропало. Исчезло бесследно. Кануло. В небытие.)

…и про вечно выпадающее «красное»… Но вот что? − он тёр в волнении лоб и не мог никак вспомнить. Мысль упорно ускользала. Песенка только всё время какая-то в голове крутилась и сбивала: «Вот шарик запрыгал, вертлявый бес. / Угадать бы, какой он выберет цвет? / Только мы не играем на интерес…» Вообще некоторые пласты событий у него словно выпали из памяти. Нет, не то, чтобы выпали совсем, а как-то смутно очень помнились. Будто в дымке какой-то. Стресс, наверное, слишком уж сильный был тогда. Похищение Сашеньки, смерть Жени… Да и потом… А-а, ч-ч-чёрт!.. Да гори оно всё!! Ладно, проехали.

---

И ему опять постоянно стал сниться его кошмар. Он опять каждую ночь кого-то пытал, пытал, пытал и превращал в ОНО. Каждую ночь! И ночи эти были бесконечными. Длились они неделями и месяцами. И беспокоило ещё почему-то, что он не помнил теперь своих подручных. Но это не были больше Крылов и Завозин. Это он знал точно. Это был кто-то другой.

---

События, между тем, и не думали останавливаться.

SEC, вероятно, начала постепенно осознавать масштабы происходящего. До этого они, похоже, полагали, что это просто-напросто одна из многочисленных сетевых афер, коих развелось в Интернете за последнее время превеликое множество. Ну, может, разве что чуть более крупная. Однако, когда они копнули поглубже… Ознакомились с выписками счетов… Миллиарды, десятки, сотни миллиардов, триллионы долларов!! Миллионы игроков в одних только США! И что с ними, кстати сказать, делать? В США действовал ещё закон одна тысяча девятьсот тридцать какого-то дремучего… тридцать второго, кажется?.. года, по которому участие в азартных играх по телефону считается уголовным преступлением. Естественно, тогда ещё никакого Интернета не было и в помине, и законодатель имел в виду совсем другое. Чтобы ставки в обычных казино по телефону нельзя было делать. Но другое или не другое и что он там имел в виду, но закон-то, тем не менее, никто ведь с тех пор так и не отменял! А значит, формально, все игроки – преступники! И что? Всех сажать? Пол-Америки? Это уже политика!

Не говоря уж о резонансе, который всё это во всём мире вызовет. Весь этот процесс века. Сколько, оказывается, в США идиотов! Попавшихся на обычную пирамиду. (То, что их и в других странах не меньше – это ещё ладно. Но США!.. США − страна лохов???!!!)

И куда, собственно, SEC смотрела? Как она до этого допустила? Не пресекла почему в корне, в самом зародыше?.. Для чего, собственно, она тогда вообще существует!? На деньги налогоплательщиков, между прочим. Американских.

---

− Ну, и как ты думаешь? − Паутов привык уже советоваться с Полиной. Он ей доверял. Её уму, интуиции, здравому смыслу. Практически она никогда и не ошибалась. Но ни разу вместе с тем ещё и не преступила грань. Паутов для неё оставался абсолютно непререкаемым авторитетом. Для неё и для Аллы.

− Мне кажется, попробовать можно. Да и деньги он не такие уж и большие за всё просит. Учитывая нашу ситуацию.

Паутов удивлённо присвистнул про себя:

− Фюиу! О-ля-ля! А девочка-то растёт! Полтора лярда как-никак! Хотя, она права, конечно. Если всё так именно обстоит, то действительно. Не такие уж.

− Хорошо, Поль, подписывайся, − решительно произнёс он вслух. − Держи меня в курсе тогда.

---

Та-ак!.. − Паутов прошёлся по комнате, присел на край стола и потёр ладонью подбородок. − Интересное кино получается…

То, что сообщила ему только что Полина…

В США срочно создана специальная сенатская комиссия (!), ни больше и ни меньше, которая должна заняться изучением ситуации вокруг SG, с тем, чтобы решить, как же теперь следует поступить? Об этом Полине сегодня поведал при личной встрече сам премьер Острова, предложив одновременно и решить эту проблему. За умеренную плату, естественно. В полтора миллиарда американских долларов…

(«Не островных!» Господин премьер это специально несколько раз подчеркнул. «Не ост-ров-ных!» У них же там тоже на Острове… «доллары». Местная валютка.)

…Всего-навсего. Тем более, что денег, замороженных в ЦБ Острова (на корсчёте паутовского банка) вполне достаточно, а он, премьер, берётся их оттуда вытащить.

«Вполне»!.. − усмехнулся невольно Паутов. − Да их там, как у дурака махорки! Даже не помню уже, сколько именно. Надо посмотреть. Но уж не полтора лярда, это точно! «Не островных».

Ну, что ж, пусть вытаскивает, − он покачал ногой. − Флаг ему в руки и барабан на шею. Всё равно их можно сказать, что нет, − он опять покачал ногой. − Только вот можно ли этому пидору папуасскому доверять? Вот в чём проблема. Может, врёт он всё, и нет там никакой комиссии? Как проверишь?

---

− Увидеться, значит, хочет? (Ага, новости, значит, есть! Это хорошо.) А когда?

− Сказал, когда скажете. Он подстроится, − Зверев выжидающе смотрел на Паутова.

− Организуй, − кивнул тот. − Как в прошлый раз.

---

− Ну? Чем порадуешь? Встречался с кем?

− Пока ещё нет…

(Паутов недоумённо взглянул на Александра. А на хуй ты меня вытащил тогда? Это же целая операция! Ты что, не понимаешь?)

…Но договорённость с людьми уже есть предварительная, на этой неделе поеду в Приднестровье. Письмо Ваше они уже читали, интерес огромный! Буду встречаться с первым человеком. Который решение принимает, − Александр помолчал. − Но я сейчас по другому вопросу, − он кашлянул и вновь замолк, словно не решаясь продолжать.

− Ну?.. ну?.. − подбодрил его Паутов. − Пиздец, что ль, какой очередной? Ты мне последнее время только об одних пиздецах и рассказываешь. Какой-то зловещий вестник, прямо! Каркающий Кассандр-Александр! Я с тобой скоро встречаться перестану. Ну на фиг! Нервы только портить.

− Да!.. − ЛППР-овец неуверенно хихикнул, исподлобья с каким-то даже недоверием поглядывая на Паутова. − Я был в США, с делегацией от Думы и встречался с одним видным сенатором…

(Та-ак! − Паутов мгновенно насторожился.)

…И вот он мне сказал в личной беседе и под большим секретом, что на днях создана специальная сенатская комиссия по расследованию деятельности Stock Generation, − Александр не отводил глаз от Паутова. − Какие-то совершенно невероятные вещи мне рассказывал про тысячи банковских счетов по всему миру, триллионы долларов, десятки миллионов игроков… И создано якобы всё за какие-то несколько месяцев. Это что, неужели правда?

− Ты продолжай, продолжай! − поощрил его Паутов. − Не отвлекайся. (Надо же! Не обманул папуас.)

− Да нет, − пожал плечами Александр. − Нечего продолжать. Всё, собственно. Просто я решил, Сергей Кондратьевич, что это для Вас должно быть важно.

− Правильно решил, − Паутов одобрительно кивнул. − А что это за сенатор? Ну, хоть уважаемый? − пояснил он, увидев немой вопрос в глазах ЛППР-овца.

− Да, конечно, очень солидный человек, очень уважаемый!

− Он может помочь?

− Ну-у!.. Я думаю!.. − Александр замялся, кидая быстрые взгляды на Паутова, словно боялся продешевить.

− Ты с ним разговаривал уже об этом? − в упор спросил Паутов. (А то хули бы ты сюда примчался, всё бросив? «Предупредить», как же!.. Знаю я тебя и всех вас знаю. Как облупленных. Говори просто, сколько! Чё ты жмёшься-то, как целка? Цену себе набиваешь.)

− Конкретно нет, как я мог, не побеседовав предварительно с Вами, Сергей Кондратьевич, но мне кажется!..

− Короче, Склифосовский! − Паутов страдальчески поморщился. − Ну, чего ты, как мой Сучков? Нудишь, и нудишь. В общем, так, − вздохнул он. − С Приднестровьем пока отбой. Лети срочно в Штаты опять и договаривайся с этим своим сенатором. Чтоб замяли. Любой ценой. Это сейчас важнее. И с СЕКом если могут помочь, тоже бы неплохо.

И вот ещё что… − Паутов заколебался. Говорить, не говорить?.. Как бы тут, блядь!..

Да нет, надо сказать! − всё же решил он. − А то накладки могут быть. Помешают только друг другу.

− Там ещё одна группа может работать. Из правительства Острова тоже помочь обещали, − кивнул он, поймав вопросительный взгляд насторожившегося тотчас же ЛППР-овца. Ну, ещё бы! Конкурирующая фирма! − Пусть имеет в виду и как-то в связке, по возможности, действует с ними. Не вредит, по крайней мере. Меня интересует только результат, а уж кто и как сделает, мне по хую. На оплате это не скажется. Кто больше сделал и кто меньше. Пусть на этот счёт не напрягается.

− Ясно.

− Цена вопроса − любая. И в любой форме. Как скажут. Но мне нужен результат. Срочно!

− Понятно, Сергей Кондратьевич! Будем работать! − Александр возбуждённо пошевелился. Желание мчаться немедленно, сию же секунду! в Америку! за миллиардами!! его буквально переполняло. Он словно загорелся изнутри весь.

− Да, и ещё! − вспомнил в последний самый момент Паутов. − Там в прессе американской публикации уже пошли…

(Увы! Полина вчера вечером с тревогой сообщила. В Bloomberg гигантская статья появилась, да и в других готовились. Рекламщики предупредили.)

…Это надо замять. Что это, в самом деле, ещё за клевета? В натуре? Девушке молодой репутацию портят. Замуж потом никто не возьмёт. Замять, короче, надо.

− Надо − замнём! − оживлённо потёр руки сияющий ЛППР-овщик. Чувствовалось, что ему просто не терпелось уже бежать куда глаза глядят. В аэропорт!.. В Шереметьево!!.. На ближайший же рейс!!!.. Срочно!!!!

− Давай, заминай! − Паутов, глядя на него, против воли ухмыльнулся. − Успехов!

---

− Тут ещё одно дело, Сергей Кондратьевич… − сопровождавший шефа в подъезде и поднявшийся вместе с ним в квартиру Зверев в нерешительности замялся.

− Чего ещё? − поднял на него глаза Паутов. (Ещё, блядь, какой-нибудь пиздец? И тут?!)

− Женщина та, Алла… Ну, помните, по которой мы работали?

− Ну? − Паутов в изумлении замер, глядя во все глаза на своего начальника охраны.

− Она звонила сегодня, пока Вы в машине разговаривали.

− Куда она звонила? − ещё больше изумился Паутов.

− Ну, на тот телефон, на Ваш старый мобильный. Мы же его отдали просто охраннику одному. Помните, я у Вас спрашивал разрешения? Вы сказали: отдавай.

− И чего?

− Она сказала, что ей очень надо с Вами встретиться, − начальник охраны покряхтел, пряча глаза. − И ещё сказала, что она Вас любит.

− Чего, охраннику это сказала? − не поверил Паутов.

− Да. Он сказал ей, что не знает, как с Вами связаться, она заплакала и сказала: «Передайте Сергею, что я его люблю». И бросила трубку.

− Кхе!.. − Паутов от растерянности и смущения даже не нашёлся сразу, что ответить. − Ладно, хорошо, я понял, − избегая смотреть на Зверева, наконец пробормотал он с кривой усмешкой. − Давай, созвонимся.

Зверев помялся.

− А что ей говорить, если она ещё позвонит? Парень спрашивает…

− Пусть так и говорит, что связи со мной нет никакой и чтобы больше ему вообще не звонила! − категорически отрубил Паутов. Он уже решил всё для себя. Что ещё за бред?!

− Ясно!

− Давай!

---

Да-а!.. − Паутов, неспешно и спокойно переодеваясь, прислушивался к своим чувствам. Ничего! Даже не шелохнулось в душе ничего. − Боже! − уже без всякой опаски, с удовольствием даже каким-то полупечальным-меланхолическим принялся перебирать он в памяти свои институтские страданья и безумства. − Да я бы жизнь за такое признание раньше отдал! За один только поцелуй её, за прикосновение просто! За то, чтобы она на меня посмотрела лишь ласково!.. А сейчас? Можно поехать хоть завтра и выебать. Да хоть сегодня, хоть сейчас прямо! Во все дыры. Мечту свою. Голубую. Да лень ехать…

Или всё-таки? − он застыл с рубашкой в руках и улыбнулся, настолько занимательной показалась пришедшая только что в голову игривая мыслишка. − Поехать, отъебать, послушать все эти её блеянья любовные и − послать. Сказать: бэушная вы уже, мадам! − он потянулся и зевнул, снова принимаясь одеваться. − Возраст не тот. А туда же, «люблю-ю-ю»!.. Подрачите, и всё пройдёт. Это Вам на будущее. Совет. Да и вообще, не понравились вы мне. Даже минетить толком не умеете. Могли бы уже и научиться. В ваши-то года. Так что у мужа теперь сосите. Успехов! «Эй, отвезите её! Пшла!»…

Да-а-а!.. − он вновь зевнул. − Не, лень всё-таки. Ехать ещё куда то!.. Хороша ложка к обеду, − он опять с наслаждением потянулся. Чувствовать себя свободным было приятно. − Всё не вовремя, короче. Как обычно.

− «Ты придёшь, ты придёшь! Ты придёшь, но будет поздно. Несвоевременность!..» − напел он негромко из Талькова. − Нет ни хуя в жизни щастья! Нет, нет и нет! Э-ех, тудыть её в качель!! Но до чего всё-таки эти бабы − дуры все! − он покачал удивлённо головой. − Набитые просто! Надо было её вместе с мужем опустить, да ещё признаться потом в этом, чтобы она тебя полюбила. А до этого, пока обожал и боготворил, и не замечала даже. Овца, блядь, слоёная. А теперь!..

Яростно залаяла собака у соседей напротив. И в дверь сразу же позвонили. Причём, звонок был какой-то неприятно-длинный и настойчивый.

Что ещё? − Паутов замер. Первой его мыслью было, что вернулся Зверев, но этого быть не могло в принципе, он должен был предварительно обязательно предупредить. Без предупреждения он бы не пришёл. Да и звонок был не тот. Опять, что ль, чудеса начались? Дед какой-нибудь очередной припёрся?

Он на цыпочках, осторожно ступая по пушистому ковру, подбежал к монитору домофона…

(Хотя осторожности никакой особой и не требовалось, ходить по ковру можно было без всякой опаски. Шагов за дверью не слышно было абсолютно, проверяли. Специально такой ковёр, собственно, и купили. Все звуки полностью гасящий. Но всё равно! Не мог ничего с собой поделать.)

Мужик какой-то в майке и в трениках…

Паутов слегка расслабился.

Сосед, что ль? Чего он там орёт? − Паутов включил на минимуме звук. − «Откройте, это сосед снизу! У вас трубу прорвало, нас залило всех!» Какую ещё, на хрен, трубу? − он дёрнулся было автоматически, чтобы бежать в ванную, проверять, но вместо этого щёлкнул переключением камер. Вторая камера была тщательно замаскирована наверху, на потолке. Щёлкнул − и похолодел. Справа и слева от двери затаились в ожидании спецназовцы. В чёрных глухих шлемах и с короткими автоматами наизготовку. Их был полный коридор. Насколько хватало обзора камеры.

Запищал мобильный. Паутов, не отрывая взгляда от монитора, быстро откинул крышку.

− Да!

Зверев!

− Сергей Кондратьевич!..

− Единичка! − отрывисто бросил в трубку Паутов, отключаясь.

Так!.. так!.. Спокойнее! Главное, не нервничать! Дверь им долго ломать, время есть. На окнах решётки, этот вариант им тоже не прокатит. Так что всё нормально. Всё просчитано… Ах, да! Двери на кухню и во все комнаты закрыть, чтоб не видно было, есть ли кто дома, если сверху на тросах всё же спустятся, − судорожно принялся припоминать он инструкции Зверева. (Сразу же вскочил, сбегал и закрыл.) − А здесь посматривать постоянно, не появился ли трос или ноги чьи-то. (Он машинально посмотрел.) Шторы задёргивать нельзя, а то с улицы заметят. Домов напротив нет, так что тут им хуй, через бинокль никакой не увидишь. (Домов напротив действительно никаких не было. Напротив была Фрунзенская набережная Москва-реки и Ленинские горы за ней.) Всё путём, не дёргаться только!

Не дёргаться, однако, было трудно. Лоб горел, руки предательски дрожали, и он беспрестанно, сам того не замечая, облизывал пересохшие внезапно губы.

Ладно, ладно, тихо! Всё идёт по плану. Вариант «1».

Паутов нажал «ПУСК» на компьютере, а сам, в ожидании, пока завершится загрузка, принялся лихорадочно выдвигать ящики стола, поглядывая всё время непроизвольно на монитор домофона. Там, слава богу, всё было пока по-прежнему. Стоящий перед дверью в майке опер (а сомнений в этом теперь уже не было никаких) так и продолжал настойчиво звонить, в надежде, видимо, что ему всё же откроют.

Так!.. Это что?.. Хуйня какая-то!.. Это?.. Тоже! Это?..

Паутов просматривал торопливо бумаги и ненужные швырял прямо на пол. Нужные откладывал в сторону. Нужных, впрочем, было не так уж и много − он старался ничего не хранить − но попадались всё же.

Всё, кажется? Да, всё.

Компьютер тем временем уже загрузился. Паутов приступил к чистке. Здесь работы было побольше. Минут на пятнадцать, как минимум. Просто стереть было недостаточно. Это всё легко восстанавливается. Информацию требовалось именно уничтожить. Да плюс потом и винчестер ещё желательно вытащить. Потому что уничтожение это тоже какое-то приблизительное, как ему компьютерщики объясняли. Теоретически восстановить данные всё равно можно. По крайней мере, частично. В общем, работы было полно.

Ёбаный в рот!! Успею ли?!

За дверью, между тем, началось какое-то шевеление. Там, вероятно, поняли уже, что звонить бесполезно…

(Быстро! Чёрт! Слишком быстро!! Время!!! Чего эта программа блядская так медленно работает!? Долго она будет тут ещё стрекотать? Надо было давно на ноутбук поменять, собирался же! Да и танкисты говорили. Печатать ему, видите ли, неудобно! Вот теперь и!.. В тюрьме тебе, мудаку, будет зато удобно, на спецблоке! Ёб твою мать!!!)

…Опер, не скрываясь больше, достал из кармана кусок лейкопластыря или изоленты и залепил им глазок. Поднял голову и пошарил глазами по потолку. Паутов даже замер на мгновенье, встретившись с ним взглядом. Но нет! Не заметил. Потом опер исчез куда-то, одеваться, по всей видимости, отправился, а двое появившихся справа работяг в спецовках принялись деловито раскручивать какой-то толстенный кабель. Противно завизжала включаемая электропила, а в следующее мгновение посыпались искры. Спиливали петли.

Чёрт! Чёрт, чёрт, чёрт! Программа всё ещё работала. Время!! Время!!! «И надо дописать стишок, пока они стучат!» Время!!!! Ну?!..

И в этот самый момент дверь квартиры напротив вдруг распахнулась. Выскочившая огромная чёрная немецкая овчарка с лаем набросилась на шарахнувшихся от неё в разные стороны вместе с пилой работяг. Спецназовцы тоже попятились, неуверенно переглядываясь. Вслед за собакой из квартиры выбежала полуголая и растрёпанная вся, рыдающая бабка-соседка и с криком: «Ой, спасите!! Убивают!!!» кинулась к спецназовцам, хватая их за куртки. Последним появился наконец и сам хозяин. Пьяный вдрызг, размахивающий своим костылём разъярённый дед-инвалид. После чего в коридоре воцарился самый настоящий бедлам. Оглушительно лающая и бросающаяся на всех собака; причитающая и прячущаяся за спинами спецназовцев соседка; орущий, размахивающий костылём и рвущийся к ней дед. И появившиеся откуда-то и тоже вопящие что-то опера в штатском.

Паутов прислушался.

− Уберите собаку!! Немедленно вернитесь в квартиру! Это милиция!!

− Ой, батюшки-светы, родненькие мои, спасите-помогите, он меня убьёт!!! Защитите меня, коли вы милиция!! Да что же это делается-то?!

− Гав-гав-гав!

− Да мне по хую, что ты милиция, я инвалид!!!! Фронтовик, блядь, понял, ты!! Где эта курва???!!! Пустите меня к ней!!

− Гав-гав!

− Уберите собаку!! Немедленно уберите собаку!!!

Паутов выключил звук.

---

Когда минут через десять от двери снова послышался знакомый скрежет работающей по металлу болгарки, Паутов уже всё закончил. Он спокойно полюбовался через монитор домофона на летящие в разные стороны искры… (А-а!.. первая петля ещё только! «Пилите, Шура, пилите!») …взял отложенные бумаги, мобильный телефон, извлечённый из компьютера винчестер, ещё раз внимательно осмотрелся по сторонам: ничего я не забыл? и только после этого выключил домофон и не торопясь и с достоинством проследовал в ванную комнату. Улёгся там в ванную и нажал потайной рычажок. И ванная вместе с частью стены по проложенному внизу монорельсу тотчас же плавно отъехала в соседнюю квартиру. (Тоже давно уже заблаговременно выкупленную. Как и эта.)

Паутов там встал, вылез и снова нажал на рычажок. Ванная так же точно вернулась назад, на своё место, проём закрылся. Всё это было отработано до мелочей и проверялось уже миллион раз. Со стороны, в той старой, покинутой им квартире не было заметно абсолютно ничего. Ванная, как ванная. Пространство внизу, под ванной было заделано наглухо, так что монорельс обнаружить при беглом осмотре тоже было крайне сложно. Да невозможно практически! Если только заранее ни знаешь, что искать.

Вот и всё. Зря лишь петли спиливали. Дверь портили. Человека в квартире не оказалось. Птичка улетела. Предупредили, сорвался только что. Как раз перед вашим приходом. Видите, бумаги, вон, ещё разбросанные на полу валяются и винта нет в компе. В спешке убегал. Проебали, короче, мудаки! Ищите теперь снова. Пишите письма!

---

Через пару минут Паутов вышел из совсем другого подъезда на противоположной стороне дома…

(Подъезды тут были проходные и вообще крайне сложные и запутанные. Как в кино прямо известном. «Кто так строит!»)

…и спокойно подошёл к стоявшей у подъезда старенькой «девятке» с затемнёнными стёклами…

(Разумеется, не засвеченной и ни разу вообще до этого нигде не использовавшейся. За рулём сидел родственник одного из охранников. Тоже, соответственно, нигде никогда раньше не светившийся.)

… − Ёб твою мать! − пробормотал он уже в машине, сдирая парик и вытирая пот со лба. От дома они отъехали к этому моменту уже довольно далеко. − Ну, просто ёб твою мать!!

---

− Нет, ну, понятно, что непонятно, но в принципе хотя бы! − Паутов раздражённо постукивал по ручке кресла. Кресло хоть теперь есть, и то хорошо. Нет худа, блядь, без добра!

− Сергей Кондратьевич! − Зверев серьёзно смотрел Паутову в глаза. − Каждый выход это опасность. Я сразу предупреждал. Консьержка могла узнать, ещё кто-нибудь. Бабка какая-нибудь через глазок, да мало ли кто!

− Чего мне теперь, дома безвылазно сидеть? − пробурчал недовольно Паутов. − Да и не верю я, что бабка узнала. Ещё как-нибудь могли?

− В принципе всё можно, − пожал плечами Зверев. − Всё зависит от того, какие силы задействованы. Меня, например, можно вести. Взять от дома и смотреть из стоящей машина. Скажем, повернул я через сто метров. Значит, на следующий день уже там машина стоит. И так по шагам. Конечно, я меняю постоянно маршруты, но может несколько бригад работать.

− А ты их что, не увидишь?

− А как их увидишь, они же стоят просто? Ну, стоит машина у обочины, и стоит.

− Блядь! − Паутов потёр ладонью лоб. − Охуительно! Это пиздец просто какой-то! Ебу и плачу! Я-то думал!.. Ладно. Так ты считаешь, что с этой встречей моей это никак не связано? − вопросительно взглянул он на Зверева.

− Связано наверняка, − кивнул тот. − Знали они про встречу, конечно. Телефоны, скорее всего, слушали. А может, и Александр проболтался. Ляпнул кому-нибудь в беседе. Я хоть и предупреждаю его постоянно, но… Сами понимаете. Ему-то что.

Да-а!.. − с внезапной горечью подумал Паутов. − Ему-то что! Болтунишке несчастному. Депутат, хули. Неприкосновенность. А тут, блядь!..

− На! − он с отвращением протянул Звереву свой мобильник. − Отдай кому-нибудь. А мне новый купите. Даже нет. Не новый. Новые! Штук пять сразу. А лучше десять. В пизду такие приключения! Что я им, Джеймс Бонд, через ванные выдвижные удирать? В натуре? Да! − вспомнил он. − Петровичу премию выдайте. И бабке его. И Роне тоже. Отработали все на славу.

Рона, так звали овчарку из квартиры напротив. Петрович был какой-то дальний, через три пизды колено, чей-то там родственник. На него квартиру и оформили.

«А если спросят, откуда деньги?» − поинтересовался в своё время Паутов. − «Да ему по хую! Он фронтовик, инвалид. “Накопил! За всю свою трудовую жизнь ебаную! На паутовках заработал!” Он за эту квартиру сам ментов загрызёт, без всякой собаки».

− Сделаем, Сергей Кондратьевич! − улыбнулся начальник охраны.

− Сделайте.

---

− Категорически приветствую! − голос у Александра был бодрый и жизнерадостный. В Америке, судя по всему, всё было хорошо. Солнышко светило.

− А, привет! − миролюбиво отозвался Паутов. Он уже отошёл слегка. А хуй ли тут сделаешь? Даже если и проболтался. Все живые люди. Это я тут, как партизан в Беловежской пуще сижу. В брянских, блядь, лесах. Подпольщик хренов.

− Тут информация есть, Сергей Кондратьевич. Можно говорить?

− Да говори! − махнул трубкой Паутов. − Пусть слушают. Всё равно они использовать не смогут. Ты же депутат.

− Человек просил, во-первых передать, что с комиссией он работает. И с параллельной группой он там язык нашёл.

− Так.

− А во-вторых, что SEC направила соответствующие документы в гражданский суд.

− ???

− Она была просто обязана сделать это по закону, раз начато официальное расследование! − заторопился Александр, по-своему истолковав молчание Паутова. − Но человек говорит, что всё будет нормально, можно не волноваться. Естественно, у Вас должны быть грамотные юристы на процессе, это само собой. У Вас есть, Сергей Кондратьевич, местные адвокаты?

− Есть, − односложно ответил Паутов…

(Защищала интересы Паутова − ну, SG, точнее, − крупнейшая американская адвокатская контора. Которой пришлось заплатить, кстати, тройной аж (!) гонорар. Ибо при слове SEC все шарахались. Это просто у них жупел какой-то был, в их хвалёной Америке. «O, SEC!.. No!»

Но мало этого! Формально ситуация выглядела вообще следующим образом. Все счета SG были заморожены. «В связи с начатым расследованием». Интересно, а из каких же средств фирма должна оплачивать свои текущие расходы? Аренду помещений ту же, ну, и пр. Ведь вина её ещё не доказана? Да тем же адвокатам из каких средств платить? Просто, чтобы хоть защищаться? Не из каких. Средств у вас быть не может в принципе. Если есть, значит, вы их утаили от закона и правосудия.

Получался замкнутый круг. Начало расследования означало автоматически и конец фирмы. Её немедленное банкротство и разорение. Ещё до всяких там судебных разбирательств. Которые непонятно зачем и вообще тогда проводились! Вообще законы США начинали Паутова просто умилять. Сначала Сучков с его «будете сидеть, пока не передумаете!», теперь тут!..

Но с Паутовым (SG) SEC просчиталась. И крупно, причём, просчиталась! Впервые, наверное, за последние сколько-то там десятков лет столкнувшись вдруг, совершенно неожиданно для себя, с реальным и прекрасно организованным сопротивлением. «Деньги откуда? Дружественная фирма. Вот все документы. Если ещё какие надо, скажите. Предоставим! Любые справки и заявления. Без проблем!»)

… − Хорошо. Тогда всё будет нормально. Может быть, даже на стадии предварительного слушания всё решится.

− Понятно. Замечательно! А с прессой что?

− С прессой тоже всё улажено. Подробности, приеду, расскажу.

Ну тебя на хуй! − плюнул в сердцах Паутов. − С твоими рассказами. Звереву расскажешь. Рассказчик, блядь! Или лучше напишешь. «В письменном виде, в трёх экземплярах». Ничего, поработаешь разок для разнообразия.

− А ты когда приедешь?

− Пока неясно. Тут ещё кое-какие дела надо закончить. Насчёт счетов замороженных. Это тоже всё решаемо. SEC апелляцию наверняка подаст, но на несколько дней счета Вам откроют. Вы подготовьтесь уже пока.

− Подготовимся! − заверил его повеселевший слегка Паутов. «А жизнь-то налаживается!» − Хорошо, звони, как приедешь. Ну, или раньше, если новости будут. Давай!

Ну, что! − похлопал он оживлённо руками. − Выигрываем суд, уводим деньги, потом апелляцию выигрываем − а хули её выигрывать с такими бабками? − он коротко хохотнул. − Затем опускаем цены и начинаем всё с нуля. Производим рестарт системы! Это мы всё уже проходили. «Плавали, знаем!» Теперь этого урода Евлахова у меня, слава богу, нет, практика этого невъебенного, теперь у меня умненькая и преданная мне Полина, так что всё будет o’key. «Претензии? К СЕКу все! Мы-то тут причём? Сами всё видели! Даже суд ваш дебильный америкосовский признал, что мы правы!» Да… А там уже и Приднестровьем на досуге займёмся. Пока здесь всё разгоняется. Благо, денег сейчас будет девать некуда, хоть жопой ешь. Выплаты-то в начале нулевые практически… Э, да вот и с Нэдоффом заодно всё решается, всё в цвет!..

(Нэдофф настойчиво уговаривал Полину при встрече вложить деньги в его фонд. Собственно, Паутов и сам был непрочь, у него вообще были определённые и далеко идущие планы на Нэдоффа. Вложить туда миллиардов десять с разных счетов и от разных фирм, а потом потребовать в нужный момент. Устроить им, сукам, Варфоломееву ночь!! «Крупнейшая пирамида рухнула!» Не так просто, конечно. Развлечения ради. А в рамках общей стратегии. Приднестровье с одной стороны, Нэдофф с другой и SG − с третьей. И − одновременно!! БАХ!!! Большой взрыв. Рождение Вселенной. Новой Вселенной. «И увидел я новое небо и новую землю». Omen.

И с Россией тогда уж для начала разобраться. Прежде чем новый мир начинать строить. Родина всё-таки. Гражданский долг, черти бы его побрали! А долги надо платить. Мама меня в детстве так учила. Даже обычные. А гражданские уж тем более. Я вам покажу, тварям, денежную прихватизацию! С залоговыми аукционами вместе! Вы у меня станцуете ещё! На пуантах. Танец маленьких леблядей. На кремлёвской стене все будете висеть. Вверх ногами! Через одного!!

Но тут у него все эти проблемы начались, не до стратегий стало. Тут бы с тактикой разобраться! Деньги спасти. И вот теперь…)

…Настроение у Паутова, подавленное несколько после пережитого им недавно чудовищного стресса, окончательно улучшилось. Он даже на месте от избытка чувств крутанулся. На пяточках.

…О-очень хорошо! Чудесно просто. Ве-ли-ко-леп-но! Всё идёт пр-р-росто замечательно!! Да.

IV.2

− Сергей Кондратьевич! Я уже внизу, мне можно подняться? − голос у Зверева был какой-то встревоженный.

− Поднимайся.

Господи! Что ещё? Что ещё стряслось?! Что вообще могло стрястись??!! Вот представить себе даже не могу!!!

---

− Мне полчаса назад позвонил тот охранник, у которого телефон той женщины, Аллы, и сказал, что ему позвонили из больницы, врач. Её вчера сбила машина, и она в очень тяжёлом состоянии. Практически всё время без сознания.

− И что? − помолчав, холодно спросил Паутов.

− Врач сказал, что она, придя в себя, просит всё время, чтобы Вам позвонили.

− Зачем?

− Я не знаю, Сергей Кондратьевич, но я решил, что Вам надо немедленно сообщить.

(На хуя, блядь?! Других у меня проблем, что ль, мало?)

− Ну, и чего ты об этом думаешь? − снова помолчав, осведомился Паутов, исподлобья поглядывая на Зверева.

− Я думаю, это подстава, − успокоенный хладнокровием шефа, твёрдо заявил тот.

− Что значит «подстава»? − не поверил Паутов. − Ты думаешь, что, её специально, что ль, сбили?! Чтоб меня выманить? Или, может, её вообще никто не сбивал! − догадался он. − А звонил никакой не врач?

− Нет, − с сожалением покачал головой начальник охраны. − Её действительно сбила вчера машина. И она действительно находится сейчас в больнице в крайне тяжёлом состоянии. Я уже проверил, прежде чем к Вам ехать.

− Так что, специально сбили, что ли?!

− Я думаю, да…

(Но как такое может быть?! − хотел воскликнуть поражённый донельзя Паутов, но вспомнил лихих руоповцев и осёкся. Как-как… Так! Просто. Сбили. «А вдруг?!» Только хуй вам! Раскатали губы.)

…Вы им, видимо, очень нужны. А сейчас им всё сначала надо начинать, после того, как они Вас на той квартире упустили. Звёзды у многих с погон полететь могут. Вот и дёргаются. Резкие движения совершают. Мне вообще кажется, что на некоторое время надо затаиться максимально, ограничить все передвижения, пока у них там всё не утихнет.

− Да? − равнодушно переспросил Паутов, небрежно зевая и прикрывая ладошкой рот. Он уже думал о другом. Об Острове и о Приднестровье. − Ну, давай тогда ограничим. Тебе виднее. Ты у нас командир. Как скажешь.

---

Паутов закрыл за Зверевым дверь и, позёвывая, прошёл на кухню. Его клонило слегка ко сну.

Кофейку, что ль, сварить? − заколебался он. − Или чайку лучше? Покрепче?.. Чифирнуть, блядь!.. Как в старые добрые времена. Студенческие. Перед экзаменом.

− Алла, − вспомнил он, заваривая крепчайший чай. − Мне чтоб позвонили!.. Просит она!.. Ну, позвонили, дальше что? Да по хую мне ты! Подыхай. Жаль только, что не выеб. Так невыебанная и отойдёшь, по ходу. В мир иной. Любовь ты моя пламенная, юношеская. Надо было уж. Для порядка. Пару палок хоть кинуть. Идеальчику своему. Бывшему, − всё же ему было слегка не по себе, в глубине души неспокойно как-то, дискомфортно, и он пытался за этой нарочитой, немыслимой совершенно грубостью и цинизмом скрыть от себя самого это своё смятение…

(Лучше бы ничего этого не произошло! Ну, что за хуйня??!! Жила бы себе спокойно со своим муженьком-дебилом, и жила! Своей никчёмной, растительной жизнью. На кафедре бы на своей работала. Небо коптила.)

… − Но это же из-за тебя! − укоризненно шепнул где-то глубоко-глубоко внутри чей-то тихий печальный голос. − Она ведь из-за тебя погибает.

− «Она не первая!» − припомнилась Паутову равнодушная реплика Мефистофеля, брошенная тем как раз в аналогичной ситуации, и он резко придвинул к себе чашку. Чай расплескался, − М-мать твою!! − Паутов с ожесточением выплеснул остатки в раковину и налил себе из чайника новый. − Да пошла она в п-пизду! «Первая!.. не первая!..» Жаль, конечно, но я-то тут причём? А?.. Ну, причём?!.. А если эти уроды всех подряд завтра мочить начнут, я, что ль, тоже виноват буду?

− Но она же любит тебя! − совсем уже робко и еле слышно пробормотал всё тот же голос, исчезая постепенно, ослабевая и замолкая наконец совсем.

− Да чего там она «любит»! − отмахнулся небрежно Паутов. Он чувствовал себя с каждым мгновеньем всё уверенней. − Общеизвестно же. Что бабы сплошь и рядом в насильников своих влюбляются. Так и здесь. Трахнул её тогда морально, вот она и!.. Психологический эффект, блядь. Вот и вся «любовь». Завтра ей ещё кто-нибудь присунет, она и в него влюбится. Как кошка. Климакс на носу плюс муж мудак, надо в кого-то срочно влюбляться. А то как же и жить-то? Без любови-то великой?

Да и чего ж она раньше-то не влюблялась, пока я никем был? − сардонически поинтересовался он у своего невидимого оппонента. Но тот молчал. − А тут за месяц прямо полюбила. В её-то годы! Ха!.. Любовь-морковь! Смех!.. Короче, всё!! Хватит! Вопрос закрыт. Некогда мне сейчас всем этим онанизмом духовным заниматься. Переливаньем, блядь, из пустого в порожнее. Дел по горло. Всё равно я ей ничем уже помочь не могу.

Неужели эта коза думала, что я действительно брошу всё и помчусь к ней? Будучи в розыске к тому же? − он даже головой от удивления покачал, осторожно прихлёбывая горячий, чёрный почти и горький, как полынь, чай. − Что у этих дур вообще в голове? Охуеть!

Паутов допил свой чифир и сполоснул чашку. Чувствовал он себя, тем не менее, всё равно как-то вяловато. Как и всегда поначалу на новом месте.

Душ надо принять, − решил он. − Холодный. Взбодриться!

Выскочив из-под обжигающе-ледяного душа, он энергично растёрся махровым полотенцем. У-ух!.. Хорошо!! Вот теперь другое дело! Он тщательно причесался, поправил несколько раз руками причёску и пошарил глазами по полкам висящего над раковиной изящного туалетного ящичка в поисках парфюма. Обычно он дома не употреблял все эти духи-одеколоны, но тут чего-то потянуло.

Так… Что тут у нас?..

Взгляд зацепился за что-то знакомое, и он бездумно взял флакончик и с удовольствием побрызгался.

И тотчас же в мозгу его словно взорвалась шаровая молния. Запах! Запах был тот самый!! Это была та именно туалетная вода, которой он постоянно пользовался, когда был ещё студентом. Когда безумно любил Аллу. И сейчас этот запах сыграл роль спускового механизма. Всё вдруг ожило. Паутов вспомнил, что он читал где-то, что запах вообще обладает этой способностью в большей степени, чем что-либо другое. Пробуждать воспоминания. Не воспоминания даже, ощущения! Что североамериканские индейцы даже мешочек специальный с пахучими веществами на поясе носили. И нюхали их, когда хотели запомнить какой-то важный и значимый момент своей жизни.

Вот именно это произошло сейчас и с ним. Воспоминания, ощущения ожили. ТЕ ощущения! Яд изумрудной осы пробудился и сейчас струился, разливался по его жилам. И он снова, бедный и жалкий таракан, любил её и готов был идти за ней хоть на край света. На смерть, на гибель, не важно! Куда угодно!!

Мысль же, что она умирает, что она умрёт, может, уже сегодня! сейчас вот, в это самое мгновенье она умирает!! и уходит НАВСЕГДА из его жизни, а он с ней так даже и не поговорит ни разу на этой земле, не объяснится! не заглянет ей в глаза, за руку так её никогда не возьмёт и не подержит! эта мысль была вообще нестерпима. Как это? Этого не может быть! И ведь исправить ничего уже нельзя будет!! Никогда! Она умрёт! Всё!! Не будет её больше!!! Вообще!!!! Не будет!!!!! В этом мире.

− Да это ловушка! Они же этого от меня и хотят!! Мрази эти, твари! Для этого они всё это и затеяли!! − с отчаянием крикнул он сам себе, чувствуя, как поднимается из глубины души что-то безжалостное и страшное, сметающее всё на своём пути, все эти жалкие и бессильные логические аргументики и объясненьица. И как сердце уже сводит от холода в предчувствии близкой гибели.

− Да что за бред???!!! Что со мной творится?! Я не хочу! Не хочу!! Нет!!! Это яд её опять!.. Изумрудная оса!.. Будь ты проклята!.. Но я не таракан, нет!.. Я не хочу!!.. − Паутов бессвязно что-то лопотал и лихорадочно озирался, словно ища выхода! спасения!! Взгляд его наткнулся случайно на стоящий мирно в углу и до этого вообще ни разу не включавшийся им пыльный кассетник, и он подбежал к нему и, сам не понимая толком, что делает и зачем, хватаясь просто за любую соломинку, ткнул в PLAY.

Музыка!.. Радио!.. Что угодно!! Отвлечься!!!.. Только отвлечься!!!!

И тотчас зашипела-затрещала старая-престарая плёнка, и запел-заговорил под гитару знакомый негромкий хрипловатый тенорок:

Вьюга листья на крыльце намела,
Глупый ворон прилетел под окно
И выкаркивает мне номера
Телефонов, что умолкли давно.
И, внезапно обретая черты,
Шепелявит в тишину шепоток:
«Два-двенадцать сорок три. Это ты?..
Ровно в восемь приходи на каток…»

Паутов слушал и чувствовал, что тонет, тонет, тонет… Это было немыслимо! Песня тоже была та самая!!! Которую он студентом слушал постоянно. Он вообще тогда страстно увлекался Галичем, а это была одна из его любимых. Он всегда её включал, когда мечтал об Алле, представляя себе!.. Он и сам не знал толком, что он себе представлял. Ничего конкретного. Просто что-то очень-очень грустное!.. Как когда-то!.. Через много-много лет!.. Он предаст. Как герой этой песни… Ей будет плохо, она его позовёт, а он не придёт… Но он не предаст, нет!! Он − придёт! Он обязательно придёт!!.. И вот это «когда-то» наступило.

− Человек ты? «Можешь выйти на площадь? Смеешь выйти на площадь? В тот, назначенный час?» − будто грозно вопросил кто-то невидимый.

…Пляшут галочьи следы на снегу,
Ветер ставнею стучит на бегу.
Ровно в восемь я придти не могу.
Да и в девять я придти не могу, − бормотал-выводил между тем тенорок. Паутов знал слова наизусть.

…Ровно в восемь
Приходи… на каток…
Приходи… на каток…
Приходи… на каток…

− звучало, как заклинание, неслось и неслось негромко из динамиков вновь и вновь.

Паутов дослушал всё до конца, спокойно выключил магнитофон, открыл мобильный и набрал номер Зверева.

− Алло!.. Ты мне нужен прямо сейчас… Да, немедленно! Жду.

Потом закрыл телефон, подошёл к окну, заложил руки за спину и стал ждать. Он больше не колебался и не сомневался ни в чём. Всё было ясно.

---

– Не смотри на меня, любимый, – прошептала Алла, пытаясь отвернуться. – Я сейчас некрасивая.

Лицо у неё было всё в синяках. У Паутова сердце сжалось от жалости.

– Ты самая красивая женщина на свете, – срывающимся голосом произнёс он, изо всех сил пытаясь справиться с душившими его рыданиями. По лицу его катились слёзы. – Я люблю тебя! Прости меня.

– Ты плачешь, милый? – удивлённо сказала Алла. – Не плачь, не надо! И не вини себя ни в чём. Это я во всём виновата. Не надо мне было тогда к тебе приходить. В институт, на встречу на эту. И потом… Звонить… Не надо… Просто я не могла… Не могла!.. Вот меня бог и наказал… – она заметалась на кровати. У неё начался бред. – Я тебя люблю!.. Люблю… Ты же видишь. Не прогоняй меня!.. Почему?..

Паутов, не в силах больше сдерживаться, припал к её руке и, рыдая, стал покрывать её поцелуями.

– Прости меня!.. – задыхаясь, твердил и твердил он. – Прости!.. Прости!..

---

– Она выживет? – спросил Паутов у врача, выходя из палаты.

– Состояние очень тяжёлое… – неопределённо пожал плечами тот.

– Делайте, что угодно! – со всё ещё мокрыми от слёз глазами сказал Паутов. – Любые деньги! Любые!!

V.1

Алла умерла этой же ночью. Самого Паутова взяли сразу при выходе из больнице. Они со Зверевым быстро шли по дорожке по больничному дворику, когда высокие, в человеческий рост почти сугробы с обеих сторон дорожки словно взорвались, и из них начали выпрыгивать спецназовцы.

Игра так и не открылась больше. Да это было попросту и невозможно. И на Форуме, и в западных СМИ сразу же появилась информация, что в России арестован «крупнейший российский мафиози Сергей Паутов, стоявший, по данным правоохранительных органов, за известной игрой Stock Generation».

Дело, тем не менее, в Бостонском суде Паутов выиграл. Это было чуть ли не единственное поражение SEC за всю историю США. Неслыханно! (От SEC было 10 (!) адвокатов).

Более того, судья даже отказался проводить судебные слушания, ограничившись одними только предварительными. «Нет предмета для разбирательства в суде! Играли все добровольно? Добровольно. О чём разговаривать?» Это победа была очень важна. Поскольку в случае поражения в гражданском суде в отношении SG непременно начато бы было уголовное расследование. А так на этом всё и закончилось. (Но счета однако так и не разблокировали.)

SEC, естественно, подала на апелляцию (и даже впоследствии выиграла её!), но это уже никакого ровным счётом значения не имело. Главное, что об уголовном преследовании речи больше не шло, а остальное было уже неважно.

Далее. С прессой. Да, публикации поначалу были. И некоторые даже весьма и весьма злые. Но что-то очень уж быстро потом все схлынули. Словно притушили их, как искры зарождающегося пожара. Не дав разгореться. Так что в целом скандал удалось замять. Тем более, что SEC так и не решилась обнародовать РЕАЛЬНЫЕ данные. Суммы, число игроков… В США и по всему миру. Так и висело на их сайте самое первое куцее объявленьице. «Тысячи игроков,.. миллионы долларов…» Ха-ха-ха! Даже не смешно.

Игроки? Тоже помалкивали. Американцы – те под этим проклятым законом 30-х годов все ходили, жаловаться – себе дороже: «так, значит, Вы играли?!..» Остальные же… А куда жаловаться? В SEC? Так: «мы проводим расследование». И вообще SEC – это США. А ты кто такой? Китаец?.. Ну, и жалуйся в своём Китае! А в Китае, между прочим, вообще, кажется, запрещено участвовать в азартных играх по Интернету, как и во многих других странах, кстати сказать. Уголовно наказуемое деяние. Так что игроки – помалкивали. Ворчали на форуме – но и только. Да и форум-то сам быстро рассыпался. Все свои рейтинги вмиг порастерял. Будто и не было его никогда.

Сенатская комиссия? Тоже тихо как-то почила в бозе. Как уж это получилось, само собой ли, не само собой, но куда она впоследствии подевалась, Аллах её ведает! (В тартарары, наверное, провалилась. Или куда там? К шайтану!) По крайней мере, Паутов о ней больше ничего никогда не слышал.

У премьера островного можно было бы, конечно, поинтересоваться, подробности попробовать узнать, только где же его теперь найдёшь-то? Премьером он давно уже не был. Сняли. За растрату какого-то там «фонда». (Паутов даже подозревал, какого именно.) И следующего премьера тоже. И вслед за ним ещё которого. Вероятно, искушения таинственного «фонда» оказались для слабых туземцев совершенно непреодолимыми. Не зря же Полине говорили в своё время: нельзя им давать деньги! (И никак они, бедные, всё не могли его, этот фонд проклятый «растратить»!)

Зато сам Остров преобразился, расцвёл буквально на глазах. Там непрерывно кипело теперь какое-то гигантское строительство. Как в муравейнике. Отели, дороги, виллы!.. Чуть ли даже не небоскрёбы!.. Тайфуноустойчивые. Всё бурлило! На какие деньги? Так, наверное, урожаи бананов выдались в этом году необычайно хорошие. И кокосов заодно. Неслыханные до этого никогда в этих местах и невиданные. По крайней мере, когда Паутов на Остров прибыл, там не было вообще ничего. Песок да пальмы.

В общем, всё в итоге закончилось и рассосалось. Каким-то волшебным и невероятным совершенно образом. Мгновенно! Как по мановению волшебной палочки. Так же, собственно, как и создалось. Вся возведённая Паутовым в одночасье новая Вавилонская башня – рухнула. И даже пыль от неё тотчас ветром развеяло.

Что ещё? В течение нескольких месяцев после ареста Паутова последовал вдруг неожиданно совершенно целый ряд громких и «особо дерзких» убийств. Были застрелены один за другим несколько сотрудников Следственного комитета при МВД РФ. Объединяло их только одно. Все они в своё время входили в группу, занимавшуюся розыском Сергея Паутова. Причём киллер (или киллеры) действовали чрезвычайно хладнокровно и изобретательно. В частности, в одном из случаев пьяный, валявшийся до этого несколько дней у подъезда следователя по особо важным делам, вдруг однажды вскочил, выхватил пистолет и расстрелял майора милиции в упор. К Паутову на спецблок неоднократно приезжали даже в этой связи работники МВД и прокуратуры, но ни на какие вопросы Паутов не отвечал. Он вообще категорически отказывался разговаривать о чём бы то ни было с сотрудниками правоохранительных органов. А поскольку киллер так никогда и не был пойман, то всё на этом и заглохло.

Всё, кажется? Ах, да! Были же и ещё два убийства. Точнее, фактически одно двойное. Крайне жестокое, кстати сказать. Бывшего начальника паутовской охраны Зотика и его зама. Их убили в один день. Вместе с их семьями. С жёнами и детьми. Но тут всё было ясно. Следствие к этому моменту уже располагало достоверной информацией о тесной связи убитых с покровской ОПГ и, в частности, о ситуации с общаком, так что версия о мести и обычных криминальных разборках не вызывала ни у кого практически никаких сомнений. Тем более, что многие из покровских до сих пор ещё оставались на свободе. Да и сам характер убийств на это с несомненностью указывал. Обоих перед смертью жестоко пытали. Тела были изуродованы почти до неузнаваемости. Исполнитель, кстати, и в этих случаях тоже не был найден. Но, с другой стороны, заказные убийства вообще крайне редко раскрываются…

Н-да… Что же касается самого Паутова… Следствие по делу бывшего депутата Госдумы Сергея Паутова было проведено ударными темпами и закончено в рекордные сроки. Власти торопились как можно быстрее осудить его и сплавить с глаз долой, куда-нибудь подальше, поскольку присутствие его в столице создавало постоянную социальную напряжённость. Вкладчики так и не оставили своего кумира. Они постоянно проводили какие-то митинги, демонстрации, собирались под окнами спецблока, где Паутов содержался. В общем, доставляли хлопоты.

В итоге суд над Сергеем Паутовым получился скорый и правый. Он получил 25 лет строгого режима и уехал на страшные якутские зоны, пользующиеся среди самих заключённых самой мрачной репутацией. Как цинично выразился в телеинтервью один из его следователей: «лёд топить».

Это интервью Паутов на одной из пересылок случайно увидел. Он смотрел и чувствовал, как скулы сводит от ненависти. А ночью ему опять приснился его старый кошмар. Он опять кого-то пытал, каких-то незнакомых совершенно людей, мужчин и женщин. Только кошмар этот был на сей раз совсем уж какой-то необычайно длинный. Ибо людей этих было много, очень много. И они всё не кончались и не кончались… И ещё. Он разглядел наконец своих подручных. Это были Полина и её сестра! Алла.

Но самое удивительное случилось в конце. Из ниоткуда снова возник вдруг перед Паутовым мужчина. Тот самый, который посещал его когда-то на Петровке. Давным-давно, правда, это было. Сто лет назад и на другой планете. И в другой жизни. Он сидел, этот его странный и кошмарный гость, небрежно развалясь, в каком-то чудовищных размеров кресле, поигрывал рассеянно тросточкой и с иронией посматривал на онемевшего Паутова.

− Ну что, Сергей Кондратьевич! − наконец вздохнул он, прерывая затянувшееся молчание. − К сожаления, вынужден констатировать, что Вы оказались слишком слабы. Увы, но это так. Вы опять проиграли. Последнего испытания Вы снова не выдержали.

− Так это были просто испытания? − с горечью выговорил Паутов. Он уже знал, кто сейчас перед ним. Он всё вспомнил. − И Сашенька тогда, и… − он с усилием сглотнул, − и Алла, это были для Вас всего лишь испытания? Она же умерла!!

− «Она не первая», − насмешливо напомнил ему его страшный гость.

− Я… не мог… поступить иначе… − Паутов, глядя пустым взором перед собой и тяжело ворочая языком, медленно помотал головой. − Я так, наверное, до конца и любил её. До самого… конца… Amata nobis quantum amabitur nulla <«Возлюбленная нами, как никакая другая возлюблена не будет» — лат.>, − он помолчал. − Я не мог, − повторил он. − Это было бы предательство. И по отношению к себе тоже.

− А то, что совершили Вы, это хуже, чем предательство. Это ошибка.

− Дайте мне ещё одну попытку, − глухо пробормотал Паутов, уставившись в пол. − Только одну-единственную!

− И что Вы сделаете? − с ленивым любопытством поинтересовался мужчина.

− Вы знаете прекрасно, что я сделаю! − бешено вскинул глаза Паутов и тут же снова опустил их. − Вы знаете прекрасно, что я сделаю, − повторил он уже тише. − Я отправлю этот мир в преисподнюю. В геенну огненную!! Жаль, что я не последовал Вашему совету тогда ещё, в 94-м!

− Ах, Сергей Кондратьевич, Сергей Кондратьевич!.. − укоризненно покачал головой его гость. − Я ведь не то Вам совсем советовал. Дались Вам эти преисподние и геенны огненные! Нет там ничего хорошего, уверяю Вас. Я ведь Вам, наоборот, советовал спасти этот мир. Любой ценой! Всё на свете имеет, к несчастью, свою цену. И за всё приходится в итоге платить. Так или иначе. Сами же говорили, помните? «Сказали мне, что эта дорога приведёт меня к океану смерти, / И я с полпути повернул вспять…»

Хорошо! Вам будет дана ещё попытка, − он уже стоял. Кресло его куда-то исчезло. − Но постарайтесь уж больше не ошибаться. Ибо эта будет − последняя.

Эти слова ещё звучали сладкой музыкой в ушах Паутова, когда он открыл глаза. Камера спала. До подъёма оставалось ещё часа полтора.

− Нет, − с застывшей на губах улыбкой медленно покачал он головой. − Больше я не ошибусь. Ни в чём! Я уж постараюсь. И больше меня ничто не остановит. Ничто и никто!! Больше я не поверну вспять. Клянусь.

Он снова прикрыл глаза и тут же вновь провалился в какую-то зияющую чёрную бездну. А наутро он всё уже позабыл. Помнил лишь смутно, что снилось ему, кажется, что-то очень, очень хорошее. Но и только.

---